Волки скалятся в тенях
Шрифт:
Алиса стянула верхнюю одежду, закинув ее на спинку стула перед столиком. Револьвер Алиса убрала в выдвижной ящик. На столике обнаружилась миска с двумя кусками черного хлеба и парочкой отрезков сушеного мяса. Алиса накинулась на скромный перекус, будто не ела несколько дней. Она съела кусок хлеба и мясо всухомятку. Вкус явно не был сказочным и Алисе хотелось чего- нибудь горяченького, а не царапать горло уже наполовину черствым хлебом. Но она переживала времена и похуже.
В противоположном углу палатки Алиса наткнулась на кувшин с остывшим чаем. Алиса налила
На подобии постели сверху была накинута звериная шкура. Алиса стянула бежевую перчатку, не переживая, что к ней кто-нибудь нагрянет. В палатке не было так светло, чтобы кто-то сумел разглядеть бледный шрам. Да и уже не было смысла скрывать клятвенное ранение. Скорее, то была одна из тайн, что объединяла ее с Вильцгеймом. Этот секрет имел значение только для них, а другим, скорее всего, было не до этого.
Алиса прикрыла глаза, позволив себе погрузиться в буйный поток мыслей, которые теперь принадлежали только ей. Порой Алиса тосковала по назойливому голосу Блэкроу, что вечно наставлял ее и поучал. Он был способен найти выход из любой, даже самой запутанной и, казалось бы, безвыходной ситуации.
Но почему-то принадлежать самой себе Алисе нравилось больше. Она словно наконец-то добралась до руля и повела свой пиратский корабль туда, куда сама желала. Стыд до крови кусал за подобные мысли. Однако Алиса всегда ходила с Блэкроу по острию ножа. И ее товарищ будет отомщен. Алиса будет нести память о нем столько, сколько будет дышать на этом свете.
— Не помешаю? — Холодок пробежался по полу к ее лодыжкам, и Алиса открыла глаза, повернувшись на голос, который мечтала услышать.
— Охота прошла успешно? — Алиса села в пол-оборота, закинув одну ногу на постель.
— Да, сегодня нас ждет очень мясная похлебка, — Джонатан расстегнул верхние пуговицы мехового кафтана. — Прости за то, что было утром.
— Думаю, ты от меня заразился синдромом длинного языка, — стенки палатки задрожали от мощного ветра — предвестника хладного сезона. — Я не злюсь.
— Синдром длинного языка? Никогда не слышал о подобном заболевании, но я правда перестал думать перед тем, как что-либо сказать. — Вильцгейм подошел к кровати.
— Тогда тебе есть чему поучиться, — шутливо хмыкнула Алиса. — Хоть где-то я тебя обогнала.
— Неужели ты считала, что я лучше тебя? — Его штормовой взгляд смягчился, и он стянул с бледных рук перчатки. Пусть его ладони и были в тепле, но костяшки все равно покраснели. — Мне до тебя далеко, Алиса.
Алиса неосознанно взяла его руки в свои и слегка сжала. Она не смогла побороть в себе желание его согреть, однако язык остался так же остер:
— Не подмазывайся. Я же сказала, что не злюсь.
Неожиданно он опустился к Алисе, и она первая потянулась к нему, чтобы поцеловать. Его губы отдавали прохладой льда, а хвойный запах, собравший в себе весь лесной дух, вскружил голову. Пальцы Джонатана на шее заставили Алису вздрогнуть, и она на какую-то секунду прервала поцелуй. Вильцгейм воспользовался моментом
Его ладони опустились на бедра, а губы нежно коснулись шеи. Алиса запрокинула голову назад, стыдливо прикрыв глаза. Она наслаждалась его ласками и упивалась тем, что он принадлежал только ей. Алиса не знала, тянуло ли их к друг другу из-за связи, что возникла в результате сделки на крови, или весь тот каскад чувств и фейерверк восторга были настоящими. Но Алиса отбросила все лишние размышления, что только мешали сосредоточиться на присутствии Джонатана.
Алиса зарылась пальчиками в его влажных волосах, а второй рукой продолжила то, что он не закончил: расстегивать пуговицы на его кафтане, что казался непреодолимой преградой между ними.
Однако это оказалось не таким легким делом, потому что Алиса вся дрожала и смогла справиться лишь с одной пуговицей. Поэтому Джонатан опрокинул ее на спину и навис сверху. Алиса впервые видела его таким открытым, беззащитным. Крепость, за которой он прятался ото всех, пала. Всегда уложенные волосы находились в полнейшем беспорядке, а нос и скулы заалели вовсе не из-за плохой погоды.
От него пахло еловыми ветками, влажной землей, свободой. И они позабыли о похлебке и удачной охоте на куропаток.
***
Тянущая и легкая боль в мышцах вырвала Алису из склизких лап сновидений. Веки, казалось, склеились. Разлепить их не получилось с первого раза, и Алиса позволила себе еще несколько минут понежиться в постели. Под звериной шкурой еще хранилось тепло прошедшей ночи. Прикосновения разгоряченных губ еще обжигали ключицы, скулы, костяшки пальцев.
Алиса перевернулась набок, вытянув руку вперед.
— Ну да, — не удивилась Алиса, приоткрыв один глаз. След Вильцгейма простыл. — Чего ты ожидала? Что он останется с тобой до утра? Вот идиотка!
И все же как бы Алиса себя не ругала, она верила, что проснется в его крепких, как стальная клетка, объятьях. Однако то было не самое главное разочарование в ее жизни. Алиса откинула звериную шкуру, что служила одеялом этой ночью. Присев, Алиса потянулась и свесила ноги на прохладный пол. Не раздумывая, Алиса нашарила высокие сапоги и натянула их, не зашнуровывая. Алисе еще предстояло одеться, а со шнурками она и без того не дружила.
— Генерал! — Раздался зычный голос за полами ее полушатра, как Алиса сама его нарекла в то мгновенье. — Через пятнадцать минут мы начинаем собирать палатки, а после — в путь.
— Принято! — Крикнула Алиса, чтобы солдат расслышал в том шуме и гаме, что начинали подниматься перед отбытием.
Алиса подскочила со своеобразной постели и подбежала к столу, у которого стоял стул с аккуратно сложенной на нем одеждой. Сверху этой стопки, что порадовала бы самого изощренного перфекциониста, красовался револьвер в новенькой кобуре с тонким ремешком, в который были вшиты маленькие изумруды.
— Идеальная приманка для вора, — Алиса закатила глаза от такой неразумной траты драгоценных камней. Оружие предназначается для битвы.