Волки
Шрифт:
— Не горячись, Виктор, горячка еще никогда не приводила людей ни к чему хорошему. Да и кому и что ты хочешь доказать? Я думаю, что в этой жизни вообще не нужно никому и ничего доказывать. У тебя, Виктор Николаевич, есть все — друзья, авторитет среди сослуживцев и бандитов. Что еще тебе нужно? Для них, я имею в виду, руководства управления кадров, ты все равно никогда своим не будешь. Давай лучше допьем бутылку и пойдем по домам. Меня дома уже давно ждет семья.
Мы допили водку и стали собираться домой. Минут
— Что случилось? — поинтересовалась у меня жена. — Ты сегодня какой-то необычный. Ты выпил, что ли?
Я махнул рукой и, сняв с себя пиджак, прошел в комнату.
— Давай сегодня без вопросов? — попросил я ее. — Мне что-то тяжело, и я бы хотел побыть один.
Жена понимающе посмотрела на меня и молча вышла на кухню.
Шимановский в ярости метался по своему кабинету, не находя себе места. Он отлично понимал, куда его заводит вчерашний звонок Мартына.
— Это все, катастрофа, — шептал он про себя. — Меня же посадят за преднамеренное банкротство компании. Как жена проживет с четырьмя детьми на руках, я не знаю.
Чем больше он думал об этом, тем страшнее становилось ему. Перед глазами Шимановского вставали картины одна страшнее другой — тюрьма, зона, конвой, собаки… Наконец, он остановился и сел в кресло. Взяв в руки кувшин, налил в стакан немного воды. Выпив ее залпом, он вышел из кабинета. Остановившись перед секретарем, Вадим Яковлевич сказал:
— Вера, меня ни для кого нет. Будь так добра, пригласи ко мне главного бухгалтера. Скажи, что это очень срочно!
Повернувшись на пятках своих лакированных полуботинок, он направился в свой кабинет. Сев в кресло, закрыл глаза, стараясь хоть немного успокоиться. Минуты через три он услышал легкие женские шаги. Придав своему лицу обыденное выражение, с улыбкой взглянул на открывающуюся дверь кабинета
В кабинет тихо вошла главный бухгалтер и молча села на стул.
— Ну как, Антонина Ивановна, у нас идут дела? Вы сделали то, что я просил вас?
— Да, я внесла кое-какие изменения в балансы, как вы и просили, — тихо ответила она. — Только мне не понятно, для чего мы все это делаем? А вдруг они для проверки запросят сданные нами балансы из налоговой инспекции и проведут сравнение?
— А этого вам, милая Алевтина Петровна, знать и не следует. Как говорится, меньше будешь знать, крепче будешь спать.
— Что это вы так трагично? — поинтересовалась она у него. — Вы же хорошо знаете, что мы с вами связаны одной цепью, и в случае чего нам обоим отвечать перед законом.
Шимановский посмотрел на нее и понимающе улыбнулся.
— Вам не стоит лишнего переживать. То, что я прошу вас сделать, лишь своеобразный спасательный круг для нас с вами. Ни вы, а тем более ни я, не хотим остаться голыми на этом свете. А сейчас вот что. Эти два
Антонина Ивановна встала с кресла и направилась к двери.
— А она еще ничего, баба что надо. Надо будет как-то выкроить время и прокатиться с ней в коттедж, — подумал Шимановский, провожая ее взглядом.
Оставшись один в кабинете, он пододвинул к себе телефон и набрал номер.
— Виктор Николаевич. У меня беда. Рассчитываю только на вашу помощь, другого выхода, похоже, у меня нет.
— Что произошло? — поинтересовался я у него.
Шимановский, как всегда, замялся и, немного подумав, сказал:
— Мартын запросил у меня балансы за два последних года. По-моему, ему удалось в Москве решить вопрос с кредитом.
— Скажите, Вадим Яковлевич, в каком банке он берет кредит?
— Вы знаете, он называется банк «Москва», — ответил мне Шимановский.
— Это точно, или вы еще сомневаетесь в его названии? Сейчас я буду просить больших людей, чтобы они заблокировали этот кредит по различным причинам. Вопрос этот нешуточный, и мы не можем проколоться с названием банка.
— Я сегодня поточнее все узнаю и сообщу вам.
— Хорошо, Вадим Яковлевич, буду ждать вашего звонка.
Шимановский положил трубку и откинулся на спинку кресла. Он удовлетворенно потер руки и, нажав на кнопку звонка, вызвал к себе в кабинет секретаря.
— Верочка! Срочно позвоните в Москву вот по этому телефону и поинтересуйтесь, для какого банка мы направляем эти балансы. Если спросят, для чего это, скажите, что существует форма, в которой указывается банк, запрашивающий этот баланс. Понятно?
Секретарь, записав распоряжение в небольшой блокнот, вышла из кабинета.
— Интересно, поможет ли мне Абрамов? — лихорадочно думал Шимановский. — Ведь для того чтобы заблокировать этот кредит, нужны существенные аргументы. Найдет ли он их?
Дверь кабинета открылась, и в кабинет вошла секретарь.
— Вот пакет, его передала для вас Антонина Ивановна. Я созвонилась с Москвой и узнала, что вы просили. Банк называется «Москва».
— Спасибо, Верочка, — поблагодарил ее Шимановский.
Секретарь вышла из кабинета, оставив Шимановского наедине со своими мыслями.
Накануне моей поездки на Высокую Гору весь вечер шел сильный дождь. Я еще вчера вечером согласовал свой выезд с начальником управления, и сегодня рано утром приехал в поселок Высокая Гора, чтобы опросить раненого паренька дома. Остановив машину у районного отдела милиции, я стал прохаживаться около отдела, чтобы немного размять затекшие в дороге ноги. Из здания вышел мужчина в погонах лейтенанта милиции и направился в мою сторону.