Волкодав Сталина. Правдивая история Павла Судоплатова
Шрифт:
Задачи Особой группы были в очередной раз серьезно скорректированы после издания Директивы НКГБ СССР о развертывании агентурно-оперативной работы органов госбезопасности от 1 июля 1941 года. В ней, в отличие от Директивы СНК СССР и ЦК ВКП(б), были четко расписаны задачи сотрудников НКГБ по организации партизанских отрядов на оккупированной врагом территории.
Этот документ интересен еще и тем, что его активно использовал Павел Анатольевич Судоплатов летом-осенью 1941 года, когда участвовал в организации партизанского движения.
В Директиве указывалось:
«…чекистский аппарат, как гласный (кадровые сотрудники НКГБ. — Прим. авт.), так и секретный, должен быть подготовлен для активной борьбы с врагом в любых условиях, в том числе и подпольных.
В этих целях приказываю немедленно приступить к осуществлению следующих мероприятий…»
… и далее в десяти разделах были
В первом разделе говорилось о том, что «весь негласный штатный аппарат НКГБ, сохранившийся от расшифровки, подготовить для оставления на территории, в случае занятия ее врагом, для нелегальной работы против захватчиков». Указывалось на необходимость разделения его на отдельные резидентуры и заблаговременное определение способов связи. Основная задача подпольных структур — «организация диверсионно-террористической и разведывательной работы против врага». Правильный пункт, вот только большинство этих людей, по разным причинам, были нейтрализованы спецслужбами противника осенью 1941 года.
Во втором разделе говорилось о принципах отбора в такие резидентуры. В частности, кроме «преданности делу Ленина — Сталина» от человека требовалось умение владеть оружием и способность решать поставленные перед ним задачи. Как показал опыт войны, этих требований было недостаточно.
В третьем разделе указывалось на необходимость снабдить этих людей не только «соответствующими фиктивными документами», но и средствами борьбы и связи. Если с оружием и боеприпасами все было более или менее ясно, они имелись в наличии или отсутствовали, то со средствами связи положение было катастрофическое. Не было в июле 1941 года компактных радиостанций, пригодных к использованию за линией фронта в условиях подполья или партизанского отряда.
В четвертом разделе говорилось об использовании на подпольной работе кадровых сотрудников госбезопасности. Разработчики документа говорили о «допустимости перевода на нелегальное положение», но «при условии обеспечения тщательной зашифровки этого мероприятия в каждом отдельном случае». Указывалось, что они обычно переводятся на нелегальное положение в местностях, где они мало известны населению.
А вот этот пункт был грубо нарушен при организации подполья в Москве. Сотрудница Особой группы Зоя Ивановна Рыбкина-Воскресенская в своей книге «Теперь я могу сказать правду» призналась, что в случае захвата столицы Советского Союза Вермахтом ей бы пришлось остаться в городе на нелегальном положении и исполнять роль сторожихи на железнодорожном переезде. Если учесть, что ее знали многие подпольщики — она инструктировала их, — то шансов выжить у нее было мало. Да и ценной добычей она бы стала для контрразведки противника. Также нужно учитывать, что в Берлине ее знали как кадрового сотрудника советской внешней разведки.
Кто был инициатором использования на подпольной работе этой женщины — сейчас мы этого уже не узнаем.
Пятый раздел Директивы предписывал подготовку конспиративных квартир и явочных пунктов.
В шестом разделе документа указывалось, что «в качестве одного из методов зашифровки агентуры… практиковать фиктивные аресты и заключения в тюрьму якобы за антигосударственные преступления отдельных влиятельных агентов, осведомителей». Пункт сам по себе хороший, но времени на его реализацию было катастрофически мало.
В седьмом разделе говорилось о сотрудничестве между НКВД и НКГБ. «В качестве основной задачи, перед работниками НКГБ, переводимыми на нелегальное положение, необходимо ставить задачу по организации совместно с органами НКВД партизанских отрядов, боевых групп для активной борьбы с врагом».
Восьмой раздел содержал указание о необходимости оказания «всемерной помощи Красной Армии в ее борьбе с наступающими врагами».
Девятый и десятый разделы частично повторяли указания предыдущих Директив [244] .
244
Директива НКГБ СССР о развертывании агентурно-оперативной работы органов госбезопасности от 1 июля 1941 года № 168/6939. // Цит. по: Лубянка в дни битвы за Москву: Материалы органов госбезопасности СССР из Центрального архива ФСБ России. — М., 2002. — С. 39–42.
О необходимости партизанской борьбы Иосиф Сталин объявил гражданам СССР в своем выступление по радио 3 июля 1941 года. Смелый и вынужденный поступок. Фактически это означало, что Вождь признавал: положение на фронте критическое, и часть страны будет оккупирована противником.
Особая группа
Официально Особая группа при наркоме внутренних дел СССР была создана согласно Приказу НКВД СССР № 00882
Эту структуру возглавил старший майор госбезопасности Павел Анатольевич Судоплатов, а его заместителем тем же приказом назначили заместителя начальника Первого управления НКВД СССР Наума Исааковича Эйтингона [245] и заместителя начальника 2-го (дальневосточного) отдела Первого управления НКВД СССР старшего майора госбезопасности Николая Дмитриевича Мельникова [246] .
Основные задачи Особой группы:
— разработка и проведение разведывательно-диверсионных операций против гитлеровской Германии и ее сателлитов;
245
Приказ НКВД СССР № 00882 о создании Особой группы при наркоме внутренних дел СССР. // Цит. по: Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Том 2. Книга 1. Начало. 22 июня — 31 августа 1941 года. — М., 2000. — С. 186.
246
Воронов В. В. ОСНАЗ — войска особого назначения. — М., 2004. — С. 38.
— организация подпольной и партизанской войны;
— создание нелегальных агентурных сетей на оккупированной территории;
— руководство специальными радиоиграми с немецкой разведкой с целью дезинформации противника [247] .
Последняя задача так и не была выполнена в полном объеме.
Малоизвестный факт. Когда 20 июля 1941 года НКВД и НКГБ были объединены в единый наркомат — НКВД, Лаврентий Берия 30 июля 1941 года подготовил документ под названием «Структура народного комиссариата внутренних дел Союза ССР». В нем была подробно расписана структура нового ведомства. Место нашлось всем подразделениям, кроме Особой группы [248] . Не было намека на существование этого подразделения и в Приказе НКВД СССР № 00983 от 31 июля 1941 года, где была объявлена структура центрального аппарата НКВД СССР. Там было лишь указано на существование (на правах административно-оперативного управления) Штаба истребительных батальонов НКВД [249] . А Особая группа, в качестве самостоятельного отдела, заняла свое «официальное» место в структуре центрального аппарата НКВД только 3 октября 1941 года [250] . Одно из объяснений этого — сотрудникам Второго отдела пришлось заниматься более важными вещами, чем организация партизанского движения на оккупированных территориях и борьба с парашютистами противника. Над Москвой нависла реальная угроза ее захвата немцами, и нужно было организовывать ее защиту. Понятно, что статус Второго отдела НКВД СССР больше подходил для решения таких задач, чем статус Особой группы при Наркоме.
247
Попов А. Диверсанты Сталина. — М., 2004. — С. 77.
248
«Структура народного комиссариата внутренних дел Союза ССР». // Цит. по: Лубянка. Сталин и НКВД-НКГБ-ГУКР «Смерш». 1939 — март 1946. — М., 2006. — С. 307–308.
249
Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. — М., 2003. — С. 74–75.
250
Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. — М., 2003. — С. 77.
Борьба с парашютными десантами
Выше мы писали о том, что Павел Анатольевич Судоплатов начал заниматься организацией партизанского движения с 5 июля 1941 года, когда был назначен руководителем Особой группы. А до этого ему пришлось решать другую важную задачу — организацию борьбы с парашютными десантами противника.
В постановлении СНК СССР от 24 июня 1941 года «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе» указывалось, что на «органы НКВД возложена организация борьбы против парашютных диверсантов на территории Ленинградской области, Мурманской области, Калининской области, Карело-Финской республики, Украины, Белоруссии, Эстонской, Латвийской, Литовской и Молдавской ССР, Крымской Автономной республики, Ростовской области, Краснодарского края, западной части Грузинской ССР».