Волколак
Шрифт:
Пресвятая Божья Мать,
Ты позволь мне трав нарвать.
Боже, мя ты не покинь.
И аминь. Аминь. Аминь.
Были у Федоры все стены в курной избушке травами увешаны, и к потолку веники тоже привешивала.
По леву руку трипутник, в пучки собранный, висит. Рану
Сон-трава, синя голова, тоже цветок непростой: если под головой держать, вещие сны насылает и от зла полночного оберегает.
А дальше плакун-трава висит. Кровавницей ее кличут, потому что кровь остановить может. Собирать ее надо на купальской заре, на самом исходе Ивана. Говорят, стонет она и ревет на рассвете, потому и кличут ее еще ревенькой.
А по праву руку совсем колдовские травы висят в мешочках.
Одолень-трава – она от боли избавит, от бессонницы спасет, девичьей красоте подмога и от веснушек-выскочек защитит. А если оберег из нее сделать, то никакая нечисть порог не перешагнет, да и скотину им можно ухранить от зла лесного. Опять же зелье любовное из него варят.
Разрыв-трава любой замок откроет, любой запор отопрет. Любят эту траву молодцы-удальцы, ночные дельцы, карманные тяглецы.
Нечуй-ветер мудрено собрать, только ведьме без него никуда: глаза отводит и невидимой делает.
Тирлич-трава помогает перекинуться в кого хочешь – в собаку ли, в кошку, в свинью, в жабу или в кого еще.
А уж сколько в сундуках чародейных трав запрятано было, одна Федора знала.
Сердито стуча чапельником 1
1
чапельник (устаревш.) – ухватка с длинной ручкой, чтобы вынимать из печи сковородку
– Вынуть бы твой след, злыдень, и повесить в печную трубу, чтобы жгло тебя и сушило. Чтоб от ветра ты шатался, да солнца боялся. Чтобы ссох ты за семь лет и сгинул. Тьфу на тебя, проклятого. Ну да ладно, ладно, я тебе такое сроблю, что век поминать будешь, да каяться, что дочку мою горевать заставил. Не все коту Масленица, будет и Великий пост. Увидишь у меня небо с овчинку. Потычу рылом-то в кучку.
И заколдовала парня ведьма.
Поехал как-то раз он с женой молодой на телеге. Вот приехали до места, молодой коня распряг, хомут снял. А молодуха отлучилась. Парень сидит, ждет, и стали ему в голову мысли дурные лезть. Это на него колдовство так действовать начинало. «А что это, – думает, – как это конь с хомутом ходит-то? Дай-кось я тоже попробую».
Надел на себя парень хомут. Пролез через него насквозь, сгорбился, встал на четыре лапы и шерстью оброс. Словом, вышел с другой стороны волком серым. Был человек, а стал волколак. Стоит и понять ничего не может.
А тут и молодая подоспела. Видит – около телеги конь стоит расседланный, а мужика нет. Один волк серый. Как увидел ее, так к земле и прижался.
– Ой горе мне, горе! Что ж это делается, люди добрые?! Волк мужа-то приел! Ох горе мне, несчастной, горе!
Испугался волколак, что сейчас люди придут и убьют его, да и стрекача дал. Полетел в темный лес.
Конец ознакомительного фрагмента.