Волнующее приключение

Картленд Барбара

Пожилой попутчик, проснувшийся из-за аварии, пробормотал сердито по-немецки:

– Это позор! Такие резкие торможения надо запретить. Вот типичный пример некомпетентности и безалаберности французов, которые даже не могут содержать свои железные дороги в порядке.

Заза и профессор не обратили на его ворчание внимания.

За окнами вагона и в самом поезде царила настоящая паника. Истошно вопила какая-то женщина, мужчины переругивались на платформе громкими разъяренными голосами, шипел испускаемый паровозом пар.

Заза

со всей осторожностью усадила профессора и тщательно уложила его пострадавшую ногу на противоположное сиденье. Она терялась в догадках, как ей поступить. Вероятно, надо было снять с него сапог, но при этом она могла причинить ему еще более страшную боль.

После падения сюртук его выглядел весьма неприглядно, а с раздавленным цилиндром уже надо было распрощаться.

Как все хорошо начиналось, и никто не мог предвидеть такого нелепого несчастного случая.

Заза не обращала внимания на испорченный цилиндр и испачканный сюртук. Ее тревожило состояние пожилого учителя. Он был пугающе бледен и, казалось, не мог произнести ни слова.

– Вам плохо? – пролепетала она. Из его уст вырвался едва внятный шепот. Он прижал руку к сердцу.

– Загляните в мой нагрудный карман… Там должен быть пузырек… Если вы сможете накапать мне оттуда несколько капель, я буду в порядке…

Испуганная Заза поспешно достала пузырек, о котором говорил профессор, и протянула его старику. Но он был так слаб, что даже не мог взять его в дрожавшую руку. Тогда она сама занялась лечением профессора.

Заза открутила крышку и обнаружила там пипетку. Набрав в пипетку жидкости из пузырька, она попросила:

– Пожалуйста, откройте рот.

Профессор подчинился, и она капнула лекарство ему на язык.

– Этого достаточно?

Он совсем уже потерял дар речи и только кивнул. Заза присела рядом с ним и с беспокойством наблюдала, как постепенно розовеют его дотоле смертельно бледные щеки.

Между тем их сосед-немец, ворча и ругаясь сквозь зубы, опустил окно и крикнул пробегающим вдоль железнодорожного полотна служащим, чтобы они прекратили подобные безобразия и не нарушали расписания.

Вразумительного ответа от железнодорожников он не получил и по этой причине довольно громко и грубо выругался.

Никто в вагоне и за пределами его не знал, что все-таки произошло.

– Вам лучше, профессор? – с надеждой поинтересовалась Заза.

– Да, немного.

Он действительно приходил в себя. Голос старика слегка окреп.

– Со мной часто случаются в последнее время подобные сердечные припадки. Но раз капли при мне, я за себя не беспокоюсь.

Девушка вздохнула с облегчением. Она вернула профессору пузырек и в свою очередь опустила стекло с противоположной стороны вагона.

– Хотелось бы знать, что случилось.

Заза высунулась насколько могла из окна и увидела, что в голове поезда собралась большая толпа, что-то

горячо обсуждающая. Клубы пара обдавали возбужденных людей. Ей показалось, что этот пар исходит не из одного, а из двух паровозов.

– Мне кажется, что произошло столкновение двух поездов, – сказала она профессору.

– Думаю, что так и есть на самом деле, – согласился он. Старший проводник и еще несколько человек проходили вдоль вагона и громко спрашивали, есть ли пострадавшие. Когда они приблизились, Заза обратилась к ним:

– Здесь в купе пожилой джентльмен, который повредил ногу. Нельзя ли отыскать где-нибудь доктора?

Железнодорожник пожал плечами и поглядел в сторону толпы, собравшейся возле столкнувшихся паровозов.

– Не знаю, мадемуазель, – с сомнением произнес он, – есть ли среди пассажиров врач.

Тут подал голос проходящий мимо человек в штатском платье.

– Может быть, я смогу чем-то помочь?

Говоря это, он взглянул на Заза, и она догадалась, что предложение помочь вызвано отнюдь не желанием молодого мужчины помочь ближнему. Подобно офицеру-пограничнику, он заинтересовался хорошеньким девичьим личиком. Но Заза так обрадовалась, что хоть кто-то выказал желание помочь, она не поскупилась на приветливую благодарную улыбку.

Когда молодой человек очутился в вагоне, то он показался ей гораздо выше ростом, чем когда она смотрела на него сверху из окна. Ей было на руку выглядеть жалкой и беззащитной и надеяться, что к ней отнесутся соответственно.

Изобразив на лице абсолютную беспомощность, она, указала на профессора.

– Пострадавший – мой дядя, и я боюсь, что у него сломана нога. Его необходимо осмотреть и…

– Я думаю, что у меня только вывихнута лодыжка, – неожиданно резко прервал ее профессор.

– В любом случае ваша травма весьма болезненна, месье, – сочувственно сказал молодой человек.

– Это так, – не мог не согласиться месье Дюмон.

Он попытался шевельнуть ногой и скорчился от боли.

– Вам нельзя двигаться, – прикрикнула на него Заза. Ее взгляд упал на молодого человека, который вызвался оказать помощь. Она спросила:

– Как можно добраться отсюда до Парижа?

– Вы уже в Париже, только на самой окраине. Лучшее, что я могу для вас сделать, – это найти экипаж, который довезет вас куда вы захотите.

– Вы сможете это сделать? – спросила Заза. – Как вы добры к нам.

– Я уверен, что мне это удастся, – заявил молодой человек. – Ждите здесь и все хлопоты предоставьте мне.

Говоря это, молодой человек смотрел на Марию-Селесту так, будто готов был тотчас же умереть за нее. Ей очень захотелось немедленно поделиться с Рейчел новостью о том, каким успехом она пользуется у мужчин, стоило лишь ей выбраться за пределы дворца.

Ее доброжелатель выскочил на железнодорожный путь, словно подхваченный ветром.