Волны любви. Маленькие семейные истории
Шрифт:
***
Сегодня Елена вернулась с работы поздно. Неделю назад поступила новая документация и ее нужно было срочно перевести на русский.
Она никогда не отказывалась от подработки, чтобы обеспечить себя и сына всем необходимым и даже сверх того и не уронить себя ни в чем в глазах, нет, не коллег или друзей, они тоже все были нищебродами и жили от зарплаты до зарплаты, а родственников бывшего мужа, старшего сына и, конечно, Вальтера. У нее была прекрасно обставленная большая квартира, она хорошо одевалась, следила за своей внешностью и фигурой, сын учился в престижной гимназии, в музыкальной школе и занимался в разных
У нее был валютный счет в банке, куда ежемесячно вот уже пять лет Вальтер переводил деньги для нее и для сына. Не говоря уже о подарках, получаемых от него в поездках, и о полном содержании там за его счет. Вальтер оказался нетипично щедрым для немца. Но она, гордячка, только в крайнем случае обращалась к секретному счету. Каждый раз перед поездкой к нему она шла в банк и заказывала выписку со счета, а потом демонстративно вручала ему ее, непременно прикладывая чеки, если случались траты.
Первым делом Елена прошла в комнату сына. Генрих сидел за столом и спал, уронив голову на свою заветную тетрадку. Она осторожно перенесла его в кровать. Мальчик всегда спал очень крепко, и ее суета не потревожила его сон. Елена прочитала то, что написал сын, взгрустнула, закрыла тетрадь и убрала в тайник – на полку книжного шкафа за двойную стенку, которую сын соорудил сам из сосновой доски, разукрасив ее выемчатой резьбой. Ради этой доски он самостоятельно записался в кружок резьбы по дереву в центре внешкольной работы и был счастлив до тех пор, пока доска не приобрела завершенный вид. После этого интерес к занятиям в кружке пропал и он о нем забыл.
Мать подошла к кровати, взяла в свои ладони руку сына, прикоснулась губами к ссадинам на двух пальчиках с внешней стороны и несколько раз прошептала:
– Прости меня, сынок!
Маленькая ручка сына обещала вырасти такой же красивой как у отца. Мягкой и теплой.
Мягкие и теплые руки Вальтера когда-то свели ее с ума. А еще стального цвета глаза. Когда он смеялся или просто был в хорошем настроении, они искрились голубыми огоньками.
***
Однажды пять лет назад она осознала, что ей надоели бесконечные требования и мольбы Вальтера увидеться с ней и с сыном и согласилась приехать к нему. Она ни на что не рассчитывала, ему тоже ничего не обещала, а ехала просто отдохнуть. Так и сказала в коротком телефонном разговоре и еще попросила, чтобы он нашел для встречи не очень многолюдное, может быть, даже уединенное место. Ей нужен был отдых.
Сыну скоро исполнится четыре года, и все это время она крутилась как белка в колесе. Хваталась за любую работу, чтобы оплачивать няню и содержать большую квартиру. О себе тоже не забывала. Следила за модой, бегала по театрам и концертам, успевала заглянуть к подружкам на вечеринки. Все это была суета, а ей вдруг захотелось покоя и тишины. Чтобы ни о чем не думать, не заботиться о хлебе насущном. Наверное, это давал знать о себе возраст.
Вальтер назначил ей встречу в аэропорту Гамбурга. Она удивилась и немного встревожилась. Но зацикливаться на этом не стала, подумав, что ее ждет маленький уютный домик на побережье Балтики.
По прибытии она немного задержалась в зале прилета, решив проверить все ли у нее в порядке с прической и макияжем, и когда вышла в общий зал, все прилетевшие вместе с ней и их встречающие разошлись. И она сразу увидела Вальтера. Сердце вздрогнуло, губы непроизвольно начали расплываться в улыбке и остановились
Елена шла к нему и ей казалось, что с каждым шагом она как-будто погружается в ледяные волны Балтийского моря в декабре месяце. Таким холодом веяло от всего его облика и взгляда. Он сухо приветствовал ее «Добрый день!», взял у нее чемодан и пошел к выходу.
Они приехали в какой-то кемпинг в лесной зоне недалеко от моря. Вальтер проводил ее в номер.
– Отдыхай. Через полчаса тебе в номер принесут обед. Об ужине позаботься, пожалуйста, сама. К семи часам. Я вернусь в семь. Чемодан не разбирай. Мы здесь только на одну ночь.
И уехал.
Елена в растерянности присела на кровать.
«Вот значит как! Тридцатилетний мальчик, которым я вертела, как хотела, превратился в мужчину? Ну, что же, посмотрим, что будет дальше».
После обеда она в размышлении прогулялась по территории кемпинга. В середине недели здесь было пустынно. На парковке стояло три машины и несколько велосипедов. Возможно, это вообще транспорт персонала. Мыслям ничто не мешало. Доносившийся из-за деревьев шум моря успокаивал. Собираясь встретиться с Вальтером после долгой разлуки, она побаивалась, что ее снова как когда-то затянет любовная лихорадка. Поэтому заранее прокрутила в голове несколько вариантов поведения. На всякий случай. Но сегодняшняя непредсказуемая реакция Вальтера на ее появление разбила все козыри, которые она собиралась бросать ему в лицо. Радовало лишь то, что он выполнил просьбу насчет уединенного места. Хотя, это, кажется, не конечный пункт? Как он сказал? На одну ночь? В маленьком кафе на подъезде к кемпингу она выпила чашку кофе и заказала ужин. Ей долго не удавалось определиться с выбором меню. Кто знает, может, у Вальтера теперь и пищевые пристрастия изменились? Когда с этим было все-таки покончено, она купила в баре бутылку сухого итальянского вина. «Если он не будет пить, напьюсь сама. Пусть будет ему такой подарочек».
Ночью он не давал ей спать, все никак не мог насытиться ею. Когда Елена сообразила, что он напился каких-то стимуляторов и явно перебрал с дозой или эффект усилили два выпитых бокала вина, ей стало страшно. «Умрет к черту на мне от разрыва сердца. Вот будет анекдот! Нет, не анекдот, а страшная месть за то, что я ушла от него четыре года назад и отлучила от сына. Кстати, а ведь на днях будет как раз четыре года! Угораздило же меня!». Но все закончилось благополучно. Если не считать, что у нее заболела спина и сводило судорогой мышцу на одной ноге. Вальтер вырубился и крепко спал. А к ней сон не шел. Она вообще плохо спала последнее время.
Сквозь жалюзи проникал свет раннего утра, и в комнате было почти светло. Елена рассматривала лицо Вальтера и находила в нем незнакомые черточки, появившиеся за годы разлуки. Или просто не замечала их? Вот одна бровь опущена во сне чуть ниже другой. Как у сына, хотя у того и цвет и форма бровей от нее. Вот русые волосы сбегают на висок не на уголок, как ей нравилось, а на трапецию. Поэтому она отрастила сыну длинные локоны и стала подстригать его «а ля паж». Эти милые мелочи напомнили ей о сыне и непроизвольно вызвали чувство нежности к спящему рядом мужчине, которого она была готова убить полчаса назад. Она уткнулась лицом ему в грудь и задремала.