Вольный Флот 2. На дальних берегах
Шрифт:
«Эвокат», со всех сторон, окружали отвесные ледяные стены пятидесяти метровой высоты. Сверху виднелся клочок серого, затянутого облаками неба и кружащаяся метель. Справа, во льду была пробита арка, из которой вышел буксир, и, закинув швартовы, потащил корабль под её своды.
– Мы что? Под Ледяным Материком?
– Да. Добро пожаловать на научную станцию«Энмылын», - Земцов, судя по голосу, пустил слезу от гордости, - Самое северное поселение в мире!
– Облысеть…
Тоннель, по которому их тащили,
– Аургельгард… - Исень подошел к окну комнаты отдыха, в которой их разместили и окинул взглядом руины, - Город построенный двергами для торговли с остальным миром. Они назвали его в честь великана, которого, по преданию, убили асы, чтобы сотворить мир. Плевок в лицо всему их роду. Но асы утерлись — дверги были слишком нужны им в той войне, которую они вели с нами. Потом они узнали, что эти хитрые выродки продают оружие и нам. И тоже утерлись. Но зло затаили… Именно поэтому, когда ваши предки уже шли на ладьях вниз по Воли, спасаясь от наступающей стужи, остатки асов пошли к морю. Им нужны были не только корабли. Они хотели отомстить. Напоследок, разграбить Аургельгард.
– Но дверги их опередили, - в дверях появилась высокая северянка, с перекинутой через плечо косой соломенных волос толщиной с швартовочный канат, -Ворота города были распахнуты настеж и внутри не было ни души. Они ушли и забрали с собой свои богатства. Говорят, что их путь лежал туда же, куда и у всех остальных народов, во всяком случае, предание гласит, что золотые украшения двергского рода Нибелунгов, которые сейчас экспонируются в Кенингшлосской национальной галерее, являлись частью большого клада, найденного на территории Форбурга. Значит дверги, как минимум, добрались до Континента. И кто знает, возможно в жилах какого-то из тамошних народов течет и их кровь. Светлана — зам руководителя по научной части. Понимаю, вы, сейчас, наверняка устали, но упустить возможность познакомится с тем, кто, возможно, видел Аургельгард еще в те времена, я не могла.
– Я не испытываю усталости… Одно из преимуществ моего состояния. Если командир разрешит, я с удовольствием с вами побеседую.
– Не имею возражений, - согласно кивнул Ладов, - Мы все равно ожидаем поезд.
– А тут и поезда ходят?
– удивленно вскинулся Оперативник.
– Разумеется. Как еще сюда добираться?
– А вы не мелочитесь, я смотрю…
– В таких вопросах — нет.
Ладов откинулся в кресле давая понять, что после столь изнурительной и долгой работы намерен отдохнуть. Исень со Светланой и потянувшимися следом учеными вышли, чтобы не мешать. Китты понаблюдали,
– У вас тоже есть правило, - поинтересовался «Малыш» у сидящего рядом «Шаха», - Что во время работы нельзя про вкусную еду вслух мечтать?
– Правила нет, просто это всех раздражает. Жри сухпай и не трави душу. А у вас прям правило?
– Ну, скорее, как у вас, но по голове получить можно. Я вот получал… В учебке, само собой.
– Ну а кто в учебке по башке не получал..? Один подзатыльник час воспитательных бесед заменяет. Быстро и доходчиво. Хотя я уже, честно говоря, так к казенным харчам привык, что уже даже не знаю, что и хотеть.
– Я пельменей хочу… - включился в разговор «Обух», - Со сметаной... И киселя… Клюквенного…
– А я — куриные лапки… - «Малыш» аж зажмурился от предвкушения, - Сразу целый кулек. Хрустящих… Или уми…
– «Уми»?
– Не правильно произносишь… Надо «У» и «М» горлом тянуть, как будто рот набит.
– Вот так?
«Шах» изобразил звук как у голодного кота, предупреждающего, что попытавшийся отобрать еду быстро и сильно пожалеет. Получилось настолько хорошо, что все китты, даже уже дремавшие, вскинулись и навострили уши.
– Вы там про еду разговариваете?
– осведомился «Ухо».
– Да. Пытаюсь объяснить, что такое уми.
– Как будто ты знаешь!
– А как будто ты знаешь!
– Пока эти двое выясняют, кто из них больше нихрена не знает, поясню… – «Класс» сочно зевнул, - «Уми», дословно, «сразу съесть». Это та часть добычи, которую, раньше, охотник съедал на месте, чтобы восполнить силы. Сейчас это — быстрый перекус, после которого ты идешь дальше что-то делать. Это отличает «уми»от полноценного приема пищи, после которого ты можешь только сыто дремать. Понимаете?
– Само собой… У нас, считай, последние несколько дней только «уми» и были…
– Да. А теперь, чего, собственно, эти двое сцепились. В разных районах традиционные «уми» разные. Единственное, что их объединяет, это большой лист так называемого «столового» лопуха, в котором уми подается. Берешь лист, отламываешь черешок и, сперва, ешь им, как ложечкой, потом, грызешь, чтобы почистить зубы. А лист складываешь и тыльной, пушистой стороной вытираешь лицо и руки. Быстро, просто и гигиенично. В остальном же, в уми идет все, что не смогло убежать от повара, потроха, шушки и прочее.
– Шушки — это что?
– Рачки такие. Мелкие, с коготь размером и зверски плодовитые. Икра переносится ветром поэтому,заводится в любой луже. Обычно рядом с палаткой уми ставят чан, кидают туда каких-нибудь очисток и через пару дней шушек можно просто ситом черпать. Потом их высушивают и посыпают уми сверху, чтобы хрустело.
– Да… Я всегда требую двойную порцию на шеврон… - согласно закивал «Малыш», - И у нас уми готовят так: берут ливер, мелко рубят с приправами, выдерживают в кишке, пока её не начнет надувать, чтобы ароматнее стало, варят, отрезают кружочками, как колбасу, посыпают шушкой… Я сейчас слюной захлебнусь.