Вольный игрок
Шрифт:
– Юля, - тихо, растягивая слова будто напевая, позвал он, - скидывай лыжи и осторожно забирайся на дерево.
«А я тут в тореадора поиграю», - мысленно добавил он.
Лыжи назад ехали с трудом (зря что ли подбивали мехом?), поэтому Андрей уступом стал зашагивать ими в сторону. Тур стоял недвижимо, будто был заморожен, лишь влажный нос шевелился. Сейчас он больше походил на здоровенную корову: гигантскую, лохматую, с кривыми длиннющими рогами - но корову, которая вроде как мирная и нападать на тебя не собирается.
Стоило об этом подумать Андрею,
Андрея напрягся, сконцентрировался. Он ждал начала атаки, и всё равно она случилась неожиданно.
Тур резко ринулся вперёд, будто сзади у него заработал реактивный двигатель. Андрей успел толкнуться лыжами и уйти от живого тарана, прущего по целине, как экскаватор - только хлопья снега в разные стороны летели.
Андрей в полёте умудрился освободиться от лыж и плюхнулся в снег, сразу сорвал боевой арбалет, лёжа, адским усилием принялся натягивать тетиву.
В это же время он услышал глухой щелчок другого арбалета, а громкий вой возвестил, что арбалетная стрела не прошла мимо.
Казаков встал на ноги, провалившись по колено в белую крупу, а тур уже успел развернуться, остановился по грудь в снегу и мотал башкой в поисках противника. Ложе арбалета было ещё пустым, Андрей буквально бросил туда стрелу и сразу нажал спуск. Щелчок. Казаков, даже не глядя, попал или нет, рванул назад в ельник. Разъярённый рёв ему в спину свидетельствовал, что и его выстрел был точным.
Андрей за пару ударов сердца пропахал снежное поле, нырнул под защиту веток, уже слыша топот позади. Едва он успел прижаться к стволу, как страшный удар в спину бросил его вперёд, опять в снег.
Ель приняла на себе основную силу удара, но даже через рюкзак и полушубок Андрею досталось так, что от боли скрутило нутро и вылетел воздух из лёгких. Над головой жалобно заскрипела ёлка, с треском и скрипом, переломившись пополам, она рухнула, подняв ворох снежинок и иголок.
Ствол рухнул в метре от Казакова, ветки хлестнули по ногам, голове и многострадальной спине. Поднявшаяся взвесь закрыла глаза, а дышать стало и вовсе невозможно. С трудом проморгавшись, первым, что увидел Андрей, было взмывающее к небу бревно толщиной в пол-локтя. Метровые рога вспороли снег словно плуги. Тур рьяно рыскал по ельнику, ища обидчика, перемалывая хлипкий наст и молодые побеги пудовыми копытами.
Толстенные рога пропахали борозду совсем рядом с ногой Андрея. Тот вышел из оцепенения, неловко юркнул за ближайшее дерево, совсем рядом с бушующем зверем. От всего происходящего у него возникло чувство дежавю.
«Спастись от мутанта Бура и погибнуть от простого тура - вот ведь обидно», - пронеслась в голове шальная мысль, которую прервал громкий свист.
Настолько громкий, что даже перекрыл свирепое клокотание быка.
Тур оторвался от своего занятия, поднял башку, всю в снеге
К счастью, Юля сидела на дереве чуть в стороне от его атаки. Андрей взвёл арбалет и вышел на широкую колею, утоптанную зверем. Стоять там было удобно, почти как на твёрдой земле. Где-то впереди в зарослях раздавался рёв и треск, так что ели качались.
Андрей взглянул на Юлю: та уверенно сидела на ветках вне досягаемости тура. И тогда он свистнул.
Бык вышел неторопливо, будто понимая, что происходит. Увидел Андрея, но взял паузу. Изо рта у него капала кровавая пена, но в налитых красным глазах читалась ярость и решимость сражаться до конца.
Казаков чуть присел, напружинил всё тело, готовясь вовремя уйти от атаки, но на этот раз сигналом для неё послужила стрела, выпущенная Юлей.
Бык взревел, с места взял галоп и рванул прямо к Андрею. От стука копыт и рёва казалось вот-вот треснет земля. В последнее мгновенье перед ударом тур наклонил голову, так что даже стало видно толстое шершавое основание рогов, скорее напоминающее корень дерева.
Тогда Андрей и прыгнул в сторону, на лету нажав спуск арбалета. В этом было большое преимущество этого оружия.
Арбалетный болт исчез в бурой шкуре в районе груди - для наконечника в три пальца толщиной особая точность не требовалась.
На этот раз тур промчался метров пять, и колени его подкосились. Он с головой зарылся в снег, но не сдался, а как настоящий воин поднялся и из последних сил стал разворачиваться в сторону врага.
Андрей, снова натягивая тетиву, испытывал некоторую жалость. Сейчас тур походил на упрямого, но несмышлёного противника. Бык стоял к нему боком, покачиваясь, изо рта уже хлестала кровь, но ярость из глаз не ушла.
«И чего ты на нас налетел», - подумал он, целясь в складки шкуры на шее зверя. Промахнуться он не мог.
Не успела туша рухнуть в снег, как Юля уже спустилась со своей позиции.
– Ты цел?
– спросила она, ощупывая рёбра и руки.
– Да шо ему сделается, - снова ответил крылатой фразой Казаков.
«Надо точно показать ей этот мульт», - решил он.
– Я так рада, - ответила девушка и упорхнула.
Андрей растерялся. Он, честно признаться, ожидал более… продолжительной реакции.
Юля тем временем сняла с пояса топорик, которым они обычно пользовались для хозяйственных нужд, и очень ловко вскрыла брюшину туру.
Наружу вывалилась требуха, от которой повалил пар, кровь плавила снег не хуже кипятка.
– Что ты делаешь? – успел спросить Казаков.
Юля взяла здоровенный, почти чёрный шмат плоти, оторвала от него кусок.
– Печень добычи, - сказал она, подходя, - то, что принадлежит нам по праву.
И протянула бесформенный кусок мяса.
Кровь струйками стекала по её ладони, алые капли падали в снег, а чёрные глаза смотрели неотрывно.