Вольный охотник
Шрифт:
Далее Ян слушал уже не очень внимательно. Так всегда бывало, когда дядя, задумавшись, принимался размышлять вслух. Забывая, что где-то в невообразимой дали сидит человек и слушает его через модум связи. Вместо этого юноша решал, стоит ли рассказать родичу еще и о Кристель. С одной стороны — с чего бы вдруг? Похождения девицы не подпадали под юрисдикцию «семерок» — так, обычные дворянские тайны. С другой же — странность. А странности Богдан Коваль, как и Йоханн Эссен, очень не любил.
В конечном итоге он отказался от этой затеи. У инквизитора сейчас и так голова будет забита поисками того, кто мог выступить заказчиком
Но проницательный аналитик даже через неверное изображение модумной связи умудрился разглядеть тучи на челе племянника. Не иначе как инквизиторское чутье сработало.
— Еще что-то? Рассказывай, у меня еще минут пять-десять найдется.
— Да нечего, в общем-то, рассказывать, — вздохнул Ян. — Помнишь, я тебе про найденку Софии передавал?
— Кристель Штайн, — утвердительно кивнул Коваль. — Помню. Прости, не проверял ее. Слишком мало данных для поиска этой особы, к тому же ты знаешь, что Штайн ненастоящая фамилия…
— Обозначение приемной или незаконнорожденной, — кивнул юноша. — Нет, Богдан, я не про то, чтобы ты ее поискал или проверил. Просто с этой девицей творится что-то странное…
И он, несмотря на то что сперва делать этого не хотел, поведал сегодняшнюю историю с бегством и последующим возвращением найденки. Рассказал и о своих с Софией подозрениях.
— Вот поэтому Канцелярия и старается не привлекать к службе столь молодых людей, как вы с Софией. Не ершись, но это правда. Слишком много эмоций и слишком мало опыта. Напридумываете себе того, чего и нет на самом деле, а взрослые люди потом месяцы тратят на то, чтобы это разгрести.
Ян поднял бровь. Кашлянул. И заговорил очень сухим, до ломкости, голосом.
— Знаешь, у меня сложилось обратное впечатление. Последние несколько раз именно я за вами прибирался. А взрослые люди, подобные тебе, как раз и создавали беспорядок. Начнем с того…
— Вот я же просил не ершиться, Ян! И не поднимать снова все наши споры — мы так ни к чему и не пришли, ругаясь друг с другом. Ты очень здравомыслящий для своего возраста человек. Твоя версия о наемных убийцах, определенно, заслуживает внимания. Но вот с этой девчонкой ты явно хватил через край. Главное, сам же правильные доводы озвучиваешь — боязнь скандала, а после противоречишь им.
— Просто происходящие события очень странные.
— Да нормальные они, Ян! Совершенно, абсолютно нормальные! Для аристократов. Просто ты их меришь своей меркой, неподходящей. К тому же мы говорим о пруссаках, а эти ребята буквально повернуты на внешней чистоте мундира, поплевывая зачастую на состояние нижнего белья.
— То есть ты считаешь, что все это нормально? Бегство, возможное похищение девушки…
— Еще раз! Не было никакого похищения! Девица бросилась к своему предполагаемому папеньке. Тот увидел угрозу «доброму» имени и незапамятному образу германского графа. Посадил ее под замок, чтобы выгадать время, после вашего отъезда вызвал и обрисовал перспективы. А они просты и понятны: скорми Эссенам историю про трусость и блуждание по канавам, чтобы они, не дай Создатель, не растрепали, как вдовец девиц похищает. Потом сошлись на том, что устала искать родню, поблагодари доброхотов сердечно и отправляйся восвояси. То есть ко мне, твоему отцу. И тогда я отправлю тебя подальше от прусских земель, назначу
Ян кивал каждому слову, понимая, что, скорее всего, именно дядя, а не он, прав. И в своей оценке случившегося сегодня днем, и, как ни грустно это признавать, в эмоциональной незрелости своих «агентов».
— Поэтому мой тебе совет, Ян. Брось. Грязное это, в исподнем благородных родов рыться. Грязное и для нашего дела совершенно бесперспективное. Оставь. Вот увидишь, через пару дней девица Штайн придет к тебе, поблагодарит за помощь, расскажет, как ей тяжело жить нахлебницей, после чего объявит решение дальше продолжать поиски самостоятельно. Ты, как благородный и богатый человек, дашь ей денег на первое время. Только помни — она направится прямиком к графу Мантайфелю, так что много в кошель не сыпь.
— А если нет?
— Мы с тобой еще раз это обсудим. Если я окажусь неправ — извинюсь. И на этом все, племянник. Заканчиваем разговор, у меня на остаток дня еще множество планов.
У Яна же на вечер планов больше не имелось, поэтому после разговора с дядей он немного почитал дедовский «Бестиарий» и отправился спать. Приснилось ему, как Коваль проводит секретное собрание для химер-убийц, ставя им задачу во чтобы то ни стало извести новоявленного маркиза.
Несмотря на дурной сон, проснулся он полным сил и в прекрасном настроении. Вчерашние подозрения относительно Кристель никуда не делись, но перестали полностью занимать его разум. Отправившись на разминку в гимнастический зал, он больше думал о том, как бы выманить на себя других, подобных Ульриху Герберу, бойцов, чем о тайнах семейства Мантайфель.
Там он встретил Софию с Лизой. Первая увлеченно крутилась на брусьях, вторая же с несчастным видом держала в вытянутой руке тяжелую книгу.
— А где Никита? — с теплотой в сердце глядя на эту идиллию, спросил Ян.
— Где-то третий круг вокруг поместья накручивает. Выносливости у этого медведя ноль, — отозвалась сестра, ловко спрыгивая на пол. Обернулась к загонщице, которая по случаю появления синьора решила было опустить руку, и голосом опытного унтера рявкнула: — Держать!
— Да не могу я! — возмутилась девушка. — Я руку не чувствую уже!
— Поэтому и мажешь все время! — отрезала юная командирша. — Хочешь стрелять, как я, держи книгу! А то пули только переводишь! Они денег стоят, между прочим!
Скрывая улыбку, Ян прошел в угол зала, где без помех провел утренний комплекс упражнений — разогревающих, силовых и статических. Закончил все это пятиминутной концентрацией на внутренней клети, полюбовался на ровный ток виты, отметил небольшое увеличение резервуара и открыл глаза к тому моменту, когда в помещение ввалился красный, шумно дышащий сын кузнеца.
— Пять… — объявил он задушенным голосом и без сил рухнул на пол. Скорее всего, он имел в виду количество пройденных кругов.
София с гордым видом взглянула на брата. В ее глазах читалось: «Хвали меня! Пока ты спишь, я наших загонщиков тренирую!»
— Пять минут отдыха для всех, — объявил Ян, с улыбкой отвечая на это послание. — Потом командное слаживание и завтрак.
На пол со стуком упала книга. Со стороны Никиты донесся стон. Но уже через озвученное командиром время и загонщики, и София стояли у стены в позе «вольно» и слушали Яна.