Вологда. Кириллов. Ферапонтово. Белозерск

Бочаров Генрих Николаевич

Работы по оформлению интерьера Софийского собора завершились устройством в 1695 году нового (очевидно, предыдущий обветшал) пятиярусного иконостаса по образцу иконостаса Успенского собора Троице-Сергиевой лавры резчиками того же монастыря. Все иконы были написаны вологодскими мастерами. Он был увенчан деревянными изображениями херувимов и серафимов. Но и этот иконостас не дошел до наших дней: в 1737–1741 годах был воздвигнут другой, существующий и поныне, пятиярусный иконостас. Почти не сохранилась и скульптура, некогда пышно оформлявшая собор. Она сгорала во время пожаров, ветшала и усиленно уничтожалась Синодом.

В XVI–XVIII веках раскрашенные статуи святых широко использовались в церковных службах. Естественно, что объемные,

иллюзорно-раскрашенные, они должны были производить сильное впечатление на верующих. Синод усмотрел в этом пережитки языческого идолопоклонства. По его особому указу в начале XVIII века статуи стали изыматься из церквей, свозиться в Петербург и уничтожаться. Однако в Вологодском музее сохранились два первоклассных памятника деревянной скульптуры XVI века: «Георгий Победоносец» и «Параскева Пятница». Первоначально они были заключены в специальные киоты, представляя собой объемные иконы, возможно, украшавшие Софийский собор.

Георгий-воин издавна почитался на Севере. В XIV–XVI веках изображение Георгия становится одним из самых распространенных в русской пластике и даже используется в московском гербе. Вологодский резчик сумел создать выразительный образ героя-воина, восседающего на вздыбленном коне (илл. 9). Он великолепно передал напряженное движение, красивый силуэт, гармонически объединив фигуру всадника и коня. Весьма любопытна и раскраска скульптуры: серые доспехи всадника и голубой конь. Голубой цвет коня — не прихоть и не фантазия художника. Древняя Русь отлично знала лошадей голубой масти. В берестяной новгородской грамоте XIII века, в духовной грамоте 1503 года князя Рузского Ивана Борисовича и других документах неоднократно упоминаются голубые кони.

В образе Параскевы Пятницы, святой, покровительницы торговли, мастер воплотил черты русской женщины с благородно-красивым овалом лица и ласково-задумчивым взглядом (илл. 8).

Интересной коллекцией скульптуры Вологодского музея является также собрание деревянных, раскрашенных фигур типа «Христос в темнице» XVIII века, представляющих сидящего в задумчивой позе человека (илл. 7). Сутулый, широкоплечий, с огромными ступнями вывороченных ног, таких же, как и у ангелов в композиции «Страшный суд» в Софийском соборе, Христос сидит, подперши правою рукою голову, левую руку согнув и опустив на колено. На груди, руках, ногах пятна крови, падающей из-под тернового венца с шипами. Христос поражает безысходной печалью, которая видна и в его лице, чувствуется и в постановке головы, тяжело ушедшей в плечи, и в его позе.

Большинство статуй исполнено довольно ремесленно, они лишены той торжественной выразительности и пластичности, так покоряющей нас в скульптуре XVI века. Сравнивая фигуры между собой, можно прийти к выводу, что все они происходят из двух-трех мастерских, которые в XVIII веке занимались выпуском подобных изделий. Об этом явно говорит характер обработки деталей. Так, одному мастеру или мастерской принадлежат описанная фигура Христа и ангел, некогда входивший в декор какого-то неизвестного нам иконостаса. У них совершенно одинаково трактованы не только руки, складки одежды, но даже и ногти на руках и ногах — крупные, овальной формы, с двойным ободком внизу. Однако среди других скульптур XVIII века, хранящихся в Вологодском музее, встречаются весьма своеобразные произведения с чисто народным пониманием пластики. Небольшая статуя Николы, вырезанная неизвестным мастером, строится на сочетании больших, пластически обобщенных масс дерева. Слегка обрабатывая деревянную чурку, резчик создает образ, хотя и несколько примитивный, но чрезвычайно интересный. Его Никола, добрый человек, по-мужицки мудр.

В немалой степени величию, пышности и великолепию интерьера Софийского собора способствовала и яркая театрализованность церковных служб. Во второй половине XVII века появляются новые службы, зрелищно особо эффектные. К ним прежде всего относится так называемый Чин пещного действа, известный ранее лишь

в Новгороде и Москве. В XVII веке в связи с усилением декоративности в архитектуре и живописи это «действо» занимает определенное место и в Софийском соборе. Красочная праздничность убранства, театрализованность, торжественность самой службы оказывали очень сильное воздействие на посетителей собора, исподволь навязывая им идею прославления главного феодала — царя — и всей феодальной иерархии.

10. Стены Архиерейского дома. 1671–1675

С юго-западной стороны Софийского собора возвышается стройная колокольня. Архитектура ее принадлежит более поздней эпохе — середине XIX века (илл. 4), хотя в общем облике отчетливо ощущается подражание зодчеству древней Руси. Основу здания составляет более древняя колокольня, построенная между 1654 и 1658 годами с использованием «прежнего городового запаса» Ивана Грозного. Когда-то это было довольно традиционное сооружение, характерное для середины XVII века: высокий восьмигранный столп на низком четверике, с открытым верхним ярусом звона венчался стройным шатром с маленькой главкой. В 1869–1870 годах колокольня была перестроена губернским архитектором В. Н. Шильдкнехтом. Верхнюю часть здания (звон и шатер) разобрали и вместо нее возвели более вытянутый в высоту новый ярус звона с главой, после чего она стала самой высокой в Вологодской епархии. Общее архитектурное оформление ее выполнено в типичном для того времени псевдорусском стиле.

На колокольне сохранился ряд древних колоколов XVII века: Большой, или Праздничный (1687, отлит в Любеке), Архангельский (1689), Большая лебедь (1682, мастер И. Моторин), Часовой (1627), Великопостный, или Водовоз (1643) и др.

Колокольня непосредственно примыкает к Архиерейскому дому — комплексу сооружений двора вологодских архиепископов, расположенному вблизи Софийского собора. Ныне здесь находится Областной краеведческий музей. Разновременные постройки Архиерейского дома производят исключительно живописное впечатление. Они занимают квартал между Кремлевской площадью, проспектом Победы и городским садом. Окруженный мощными крепостными стенами с башнями, этот ансамбль напоминает кремль. Однако среди его построек нет ни одной, которая восходила бы к середине 1560-х годов, времени, когда Архиерейский дом был переведен Иваном IV на это место, на территорию вновь возводимого Города.

11. Соборы и Архиерейский дом. План

1 — Софийский собор; 2 — Воскресенский собор; 3 — колокольня; 4 — палаты Казенного приказа; 5 — двухэтажный корпус; 6 — надвратная Воздвиженская церковь; 7 — переходы; 8 — консисторский корпус; 9 — Архиерейские палаты с церковью Рождества Христова; 10-Иринеевский корпус; 11 — Гаврииловский корпус; 12 — палаты Иосифа Золотого; 13-служебные корпуса; 14 — стены и башни Архиерейского дома

Вплоть до середины XVII века Архиерейский дом не имел каменных сооружений. Его многочисленные деревянные здания — храмы, кельи, службы, обнесенные деревянной же оградой, неоднократно перестраивались, разрушались и создавались вновь. О них мы можем судить по различным документальным материалам, в частности по писцовой книге Вологды 1627 года. Постройки двора были богато декорированы, причем особенно выделялись большие «створистые» ворота с вереями и столбами точеными, увенчанные тремя шатрами, «побитыми чешуею», и украшенные «с лица от собору» иконами: «деисус стоячей, семь образов на золоте».