Волонтеры атомной фиесты
Шрифт:
Джоан Смит улыбнулась. Видимо, надо было понимать так, что у 4-летнего Руперта достаточная квалификация, чтобы работать кинокритиком, а 2-годовалая Ирин только учится на кино-эксперта, но уже подает большие надежды в этой сфере.
– А где, кстати, дети? — спросила Джоан (точнее, по легенде, Джонни Ди).
– Играют с кэпом на палубе, — сообщила Гута, и посмотрела на Лету.
– Я посмотрю, как там они, — отреагировала юная мулатка, вставая из-за стола.
Проводив ее взглядом, Джоан (Джонни
– Хочешь посекретничать, Гута?
– Хочу. Ты не возражаешь, Ди?
– Не возражаю. А о чем?
– Скир фон Вюрт, — сказала австрало-германка, — он твой напарник в этой игре.
– Да, можно сказать и так. Хотя, там где я училась, это называется «куратор».
– Понятно, — Гута кивнула, — напарник, куратор. А если не секрет, у тебя с ним что?
– Только работа, — ответила Джоан-Джонни, — вообще-то, он интересный парень, но по обстоятельствам, мне совсем не хочется смешивать бизнес и секс. Здесь случай, когда служебный роман все осложнит. Скажу прямо: после этой игры я надеюсь исчезнуть.
– Ляжешь на дно, так, Ди?
– Да, на полгода примерно.
– Правильно, — одобрила Гута, — хотя, если что, стучись ко мне по OYO-net, мы, все же, команда, пусть временная, но… Ты понимаешь?
– Понимаю. Спасибо тебе. А что ты хотела спросить про Скира? Только это, или?..
– Не только, это. Ты его лучше знаешь, Ди. Может, поделишься соображениями?
– Да, Гута. Но соображениями о чем? На какую тему ты к нему присматриваешься?
Австрало-германка сделала паузу, налила чая в чашки, произнесла:
– У меня двое детей, и работа на Центральных Каролинских островах. Это не очень-то удобно для жизни. Если бы я была реальная кйоккенмоддингер, то договорилась бы в ковене. Ну, как девчонки в «Карибском кризисе» договариваются. У них почти у всех маленькие дети и параллельно работа. Только я не кйоккенмоддингер, у меня обычная сексуальная ориентация, короче, неплохо бы мужика в дом. Вот я и присматриваюсь.
– В ковене «Карибский кризис», — сказала спецагент Смит, — тоже ориентация обычная. Просто, они у себя в Канаде обожглись на этой стратегии.
– На какой стратегии? — спросила Гута, передавая «героине дня» чашку чая.
– На стратегии «неплохо бы мужика в дом». У них это сработало в минус.
– Понятно, и что? У меня в Австралии тоже в минус, и закономерно, по ходу. Как учит марксизм: брак — это узаконенная форма проституции. А реально, брак даже хуже, чем проституция, потому что дети. Но Меганезия, это другая страна, институт брака здесь запрещен, и такая стратегия здесь естественная, без минусовых побочных эффектов.
Джоан (Джонни Ди), сделав пару глотков, и поставила чашку на стол. Прислушалась к ощущениям, потом откинула плед и уселась на диване, скрестив ноги по-индийски.
– Знаешь, Гута,
– Ди, все очень просто. Национальные программы поддержки семьи, это трехспальный сексодром, на котором государство извращенно трахает и женщину, и мужчину. Да, за терпение в процессе, государство позволяет им брать кредиты под меньшие проценты, сравнительно с тем, как если бы они трахались вдвоем, но это слабая компенсация.
– У вас, — заметила спецагент Смит, — уже обычай во всем винить государство. Но если мужчина и женщина по глупости испортили себе жизнь, то при чем тут государство?
Гута покачала ладонью над столом, будто взвешивая тезис собеседницы.
– Бывает, что люди сами дураки. Но чаще проблемы идут от государства. Вот ты скажи: почему при государственной власти, при оффи-режиме люди регистрируют брак?
– М-м… Странный вопрос. Известно, что брак бывает или по любви, или по расчету.
– Хэх! Скажи, Ди, при чем тут любовь? Зачем для любви нужна регистрация?
– Зачем регистрация? Я так понимаю, что для уверенности. Мало ли как дальше будет. Желательны гарантии закона при разводе. Например, гарантии алиментов на ребенка. Вообще, с регистрацией это как-то надежнее выглядит. И общество понимает, что это настоящая семья, а не просто ребята переспали раз-другой. Женатые люди, по мнению общества, более основательны, чем неженатые. И религия тоже одобряет брак.
– Ди, я тебя спросила про любовь, а ты на какой вопрос сейчас ответила?
– Э-э… Черт! Я вообще ответила о браке. Мы ведь с этого начали, не так ли?
– Ты ответила, — согласилась Гута, — теперь отбросим алименты, потому что это вопрос гражданских компенсаций, как говорят адвокаты в Австралии. И получается, что брак нужен не мужчине и женщине, а хозяевам общественного мнения, попросту — оффи.
Спецагент Смит кивнула и немного иронично улыбнулась.
– Доктор Метфорт опубликовал брошюру «Позитивная риторика анархизма» — сборник доказательств того, что все зло от оффи. Но мужик-то тебе в доме нужен, или как?
– Нужен, — невозмутимо подтвердила австрало-германка, — но брак тут не при чем.
– Ладно, Гута, черт с ним, с этим спором. Что ты хотела спросить про фон Вюрта?
– Один вопрос, Ди. Ты ведь разведчик-профи, значит, все детали подмечаешь.
– Не все, а только потенциально-важные для развития событий в оперативном поле.
– Ну, так я про это и говорю. Слушай, как по твоему. Скир ладит с Рупертом?
– Э-э… Ладит ли фон Вюрт с твоим сынишкой? И это единственный вопрос?