Волшебная трубка
Шрифт:
– Слушаюсь, адмирал!- Смит направился на капитанский мостик.
За кормой "Деньгивроста" вспенилась вода и берег начал медленно удаляться. Вскоре фигуры и лица, собравшихся на пристани экстремистов слились в однородную темную полосу, на фоне которой выделялись только круглые белые пятна ягодиц феминисток и квадраты плакатов с надписью "Захвати!".
– Уходим,- произнес Биндюга печально,- Вернемся ли?
– Да уж,- неопределенно заметил Горь.
– Конечно, вернемся!- бодро воскликнул Шустринг,- Священный долг призовет нас! Долг перед мировым пролетариатом! Вернемся, чтобы поднять упавшее знамя борьбы за достижение наиболее полного удовлетворения потребностей! Да и припасы нужно же будет как-то пополнять ...
Первоначально предполагалось направить "Деньгиврост" в какую-нибудь спокойную экваториальную область Мирового Океана, лечь там в дрейф и заняться разработкой новых мировых денег, но совершенно
Радист поймал сигнал бедствия от еще одной авианесущей яхты. Это было судно североазиатского белого олигарха Деришкурки - авианосец класса "Нимитц" под названием "Мзда". "Мзду" заложили несколько позже "Деньгивроста" поэтому она была готова только на 75%. После начала беспорядков Деришкурка собирался вывести свою яхту в открытое море, но не смог этого сделать, потому что экстремисты успели захватить и разобрать все портовые буксиры-толкачи. К счастью на "Мзде" уже базировалась бригада морской пехоты, которая и приняла на себя главный удар захватчиков. Сдерживать натиск пока удавалось, но силы обороняющихся морпехов были уже на пределе.
"Деньгиврост" подошел к верфям Глазго задним ходом, зацепил "Мзду" двумя огромными крюками и буквально вырвал ее из рук захватчиков. Как оказалось позже в таком же положении оказалось множество яхт североазиатских олигархов по всему миру, поэтому вместо работ по созданию новых мировых денег пришлось приступить к масштабной спасательной операции.
Когда беспримерная спасательная операция была завершена, оказалось, что Мировой Океан бороздит ни много, ни мало 185 авианесущих яхт разного водоизмещения. Первоначально каждый олигарх был сам по себе, но очень скоро выяснилось, что для проведения операций по захвату суши, пресной воды и продовольствия гораздо лучше действовать сообща. Поэтому на внешнем рейде Норфолка вскоре был проведен I-ый учредительный съезд-сплыв авианесущих яхт, на котором и был создан яхт-клуб "Морской Иерихон", а также разработан его устав, флаг и другие атрибуты. Флагом яхт-клуба было выбрано прямоугольное полотнище изумрудного цвета с двумя скрещенными "иерихонскими трубами" (изображение "иерихонской трубы" походило на пионерский горн, у которого вместо мундштука был второй выдувной раструб, точно симметричный основному). Это изображение предложил один из будущих членов клуба, ближневосточный ориенталист. Семен Борисович Горь был единогласно избран председателем (Гросс-адмиралом) яхт-клуба.
Со временем яхт-клубу удалось отбить у захватчиков несколько верфей, на которых не только была осуществлена достройка всех плавсредств, но и заложены новые авианесущие яхты. Кроме того по всему миру были организованы промежуточные базы снабжения, важнейшими из которых являлись Бермудские острова, Макао, Гонконг и Порт-Роял. Главными ударными авианесущими яхтами впоследствии стали следующие: "Деньгиврост" (проект "Новый Энтерпрайз", Гросс-адмирала Горя), "Красное Золото" (проект "1143.6/n Новый Варяг" вице-адмирала Шустринга), "Мзда" (проект "Новый Нимитц" вице-адмирала Деришкурки), "Цивильский Меняла" (проект "Новый Нимитц" контр-адмирала Кусняровского), "Палевый Бонус" (проект "Новый Энтерпрайз" контр-адмирала Подорожанского). Благодаря энергии и незаурядным умственным способностям членов яхт-клуба, "Морской Иерихон" вскоре превратился в важный геополитический фактор послекризисного мира.
***
Здесь следует сказать несколько слов о том, что такое был этот самый послекризисный мир. Несмотря на многочисленные апокалипсические предсказания разного рода астрологов, гадалок и экономистов, все обстояло не так уж и мрачно. Целые регионы мира и вовсе не заметили никаких изменений (Африка и Средняя Азия, например). На других крах из мира ценных бумаг повлиял с разной степенью тяжести. Совершенно понятно, что пострадали те страны, в которых финансовые рынки составляли значительную часть экономики, т.е. так называемые "цивилизованные". Но и здесь однородности не было. Северная Европа практически не пострадала вообще, а экономическое положение Кубы, Перу, Венесуэлы, Беларуси и Северной Кореи даже улучшилось. Понятно также и то, что главный удар движений "Захвати!", "Перехвати!", "Отхвати!", "Отдай!" и иже с ними был направлен против так называемых альфа-таунов (разного рода Беверли-Хиллзов, Рублевок и Конченных Заспов), а также финансовых учреждений (банков, хедж-фондов, бирж и прочего). Захватчики врывались во дворцы представителей старой элиты и, грубо оттолкнув хозяев, принимались искать какие-то "настоящие ценности". Понятно, что кроме золотых унитазов, расшитых стразами штанов, совершенно непригодных для езды "роллс-ройсов" с платиновыми колпаками там ничего не было. Да и сами хозяева особняков уже больше чем наполовину состояли из пластмассы и ботокса. Вдоволь набезобразничав, набив стекол, нарвав парчовых покрывал,
Захватчики бросались в бумажные завалы, где совершали плавательные движения, зачерпывали руками пригоршни бумажных листов и посыпали ими голову, а также терли этой бумагой щеки и грудь. При этом они издавали совершенно дикие, похожие на хохот звуки. Самые практичные из захватчиков тут же ринулись в супермаркеты, где совершили просто невероятный апокалипсический шопинг (большинство из них еще не догадывалось, что ток в розетках скоро закончится и электротовары окажутся абсолютно бесполезными). По европейским автобанам как зомби брели толпы обезумевших банкиров, мерчендайзеров и зубных врачей. Впрочем вскоре, как это часто случалось в истории Земли и ранее, ситуация начала понемногу успокаиваться и приобретать черты некоторой стабильности. Военные и полиция сумели наладить оборону важнейших объектов не только ядерной инфраструктуры, но и гражданских местностей, образовав так называемые "укрепрайоны" (свободные от захватчиков территории). В городских кварталах вообще было легко обороняться, а все альфа-тауны еще задолго до кризиса были предусмотрительно обнесены мощными толстыми заборами, высота которых в некоторых местах доходила до семи метров. Военным нужно было просто правильно расположить сторожевые башни, капониры и пулеметные гнезда.
Мировая ситуация в целом оказалась не такой уж и страшной, а для подавляющего большинства населения планеты (5/6 от общей численности популяции) даже вполне привычной. Однако вскоре проявилась главная беда послекризисного времени - недостаток продовольствия. Эта проблема возникла потому, что почти все химические производства, производившие еду до кризиса были уничтожены, а городские пролетарии совершенно не умели добывать себе пропитание (они уже привыкли к тому, что главным источником пополнения жизненной энергии служит окошко заводской кассы или пластмассовый квадратик, который нужно в строго определенное время просовывать в щель банкомата). Так возникла главная ценность переходного периода послекризисного мира - еда.
Внутри укрепрайонов все свободное пространство было занято под грядки с овощами. Особенно ценными в пищевом отношении оказались плоские крыши вилл и небоскребов. Понятно, что владельцы особняков в стиле "пуэбло" вскоре стали самыми настоящими послекризисными богачами. Однако этих мощностей оказалось совершенно недостаточно для прокормления невероятно разросшегося в предкризисные времена населения альфа-таунов, и главным источником еды стали запасы Мирового Океана. Военные вертолеты сбрасывали в океан глубинные бомбы, а затем снижались и захватывали улов специальными сетями, после чего возвращались назад и сбрасывали все, что удалось поймать на крыши домов. Понятно, что такой промысел был возможен только в прибрежных водах из-за малого радиуса действия вертолетной авиации. По иронии судьбы (или по причине гениального предвидения) "Морской Иерихон" и здесь занимал лидирующие позиции, которые вскоре с успехом использовал для внедрения новой мировой валюты.
Конечно, Шустринг, Биндюга и Горь были в курсе происходящих в мире изменений, поэтому они немедленно приступили к выработке основополагающих положений по новой спасительной денежной единице. Начали с названия.
– Совершенно понятно, что прежние бренды здесь абсолютно неуместны,- рассуждал Шустринг,- Пролетарии всех стран их ненавидят. Нужно придумать что-нибудь новое, необычное.
– Все это так,- говорил Горь,- Но все же, я думаю, что некоторые намеки следует оставить - для правильного рефлексирования будущих потребителей. Что вы скажете насчет "еврогривни" господа? Или, например "доеврубеля"?
– Господа все в Париже,- резонно замечал Шустринг,- Морковь на крышах разводят. Нет, никаких намеков на темное прошлое. Нужна абсолютная новизна.
– Я предлагаю в название мировых денег включить упоминание об их создателях, они этого заслуживают в полной мере!- вмешался в разговор Биндюга,- Что вы скажете о "горешустрингах", господа, или, например, о "шустригорях"?
– Мне право неловко,- сказал Горь,- А как ты, Макар?
– А чего здесь стесняться? Пусть помнят о тех, кто жизнь положил на алтарь священной борьбы за достижение наиболее полного удовлетворения потребностей (из этого высказывания видно, что над Шустрингом всю жизнь довлел опыт работы в Коминтерновском РК ВЛКСМ). Я за "шустригорь".