Волшебница по привычке

Савенко Валентина

Макс в недоумении вытаращилась на Миреллу.

– Перья у него, когда не надо, стальные. Бьют не хуже кинжалов, – пояснила фея. – Так вот: он уже нормальный. Крыса жива, шустрая она у вас.

Вспыхнув изумрудным огоньком, Мирелла исчезла.

– Этот парень, Винс, он как ты? – нахмурилась сестра.

Дамиан кивнул. Надо что-то думать со всеми этими внезапными превращениями. Причем быстро.

Глава 6

Эн проводила меня на второй этаж. Моя комната была крайней.

Первое,

что бросалось в глаза, когда в нее входил: окна. Большие арочные, занавешенные легким кружевом штор, которым играл ветерок, влетающий в распахнутые створки. Солнечный свет и пастельные тона мебели создавали атмосферу уюта и тепла. А вот самого тепла, царящего за окном (все же лето было в самом разгаре), не чувствовалось. Между хрустальными подвесками на люстре были спрятаны охлаждающие воздух амулеты.

Кровать с легким пологом, туалетный столик с мягким пуфом, шкаф, пара кресел, уютный диван, чайный столик, секретер – все, что нужно. И никакой темноты и запустения, как в Скалистом. Камин тут был. Но декоративный. При желании можно было активировать амулет, и за тонким стеклом вспыхивали иллюзорные дрова.

Я сразу же бросилась к окнам. Из двух увидела подстриженные зеленые вершины деревьев и разбегающиеся мраморные дорожки сада. Еще два показали ограду, которой был обнесен особняк, и кусок газона у него. Последние два – широкую улицу. По ней катили богатые кареты и спешили всадники. И часть подъезда к парадному входу.

Как художник, я сразу оценила возможности. Хочешь – на сад смотри, хочешь – на забор любуйся, хочешь – улицу изучай. Идеально!

– Надеюсь, это не чья-то бывшая комната? – Вспомнив приключения со свадебным платьем в замке, я вопросительно глянула на Эн.

Открыв дверцу шкафа, она доставала оттуда халат и полотенце.

– Нет, – улыбнулась она, – это гостевая.

Уже хорошо.

Эн, как и обещала, помогла распутать волосы.

Пока я осваивалась в ванной, смывая следы «ремонта» Скалистого и приключений под водопадом, она принесла мне сверток, перевязанный ленточкой.

Сняв обертку, я счастливо заулыбалась и обняла ма… маму. Внутри был простой альбом и перо для рисования. Тоже самое простое. Но у меня и такого не осталось. Все кануло под обломками Скалистого.

– Не забудь отдохнуть, – улыбнулась Эн, поглаживая меня по волосам.

– Не забуду, – пообещала, подтаскивая кресло к окну со стороны улицы.

Но едва я доволокла его до цели, как через подоконник перевалилась потрепанная метелка с поцарапанным черенком. Обиженно шурша прутьями, она радостно кинулась к Эн.

Ой, про нее я совсем забыла! Упыря спасли, нежить защитили, Винса остановили. А метлу забыли.

– Ты моя бедная. – Эн погладила прутья, насмешливо прислушалась к шелесту метлы.

Утварь явно жаловалась на нерадивую хозяйку и желала вернуться к старой. Развод и прутики по полкам. По крайней мере, ее тут только морозили и жгли, а не пытались превратить

в щепки стальными перьями.

Эн покосилась на меня, ее тонкие брови едва заметно дрогнули. Она брать метлу обратно явно не собиралась.

– Ну прости ты меня! – спохватилась я.

Метлу было жалко. Она Винсу стейк относила, а он потом ее перьями почистил.

Метла недовольно зашуршала, полетела в сторону окна.

– Хочешь новую веревку? – предложила я. – Вощеную?

Метла затормозила, развернулась и забралась в угол за шкафом.

Хочет.

– А у нас есть веревка? – тихо спросила я у Эн.

– Моток, – хмыкнула она. – В подвале, во второй от входа комнате слева. Ключи на стене у лестницы.

Эн отправилась готовить обед, а я, отложив альбом и перо, решила, что банный халат – не самый лучший наряд для прогулки по дому. И полезла в шкаф. Эн сложила туда свои наряды и часть вещей девочек, которые могли мне подойти. Все мои вещи остались под развалинами Скалистого.

Выбрав простое черное платье с небольшими вставками коричневого кружева по корсажу и вдоль выреза, темные чулки и простые черные туфли из мягкой замши, я отправилась добывать веревку.

В отличие от замка, планировка особняка была простой и понятной. И даже при всем моем везении и умении найти в трех дубах сорок дорог, я благополучно нашла нужную кладовку. Отыскала среди гвоздей и запасной черепицы на крышу моток плотной светлой провощенной веревки с палец толщиной. Заглянув на кухню, добавила к ней увесистый нож, больше напоминающий секач. Остальные были заняты: их точил кобольд. Елена, мать малышки-ведьмы, помогавшая Эн, норовила подложить ему новые предметы для заточки: топоры и терку. Она была в восторге и от дома, и от работы, и от Макс.

Я бы тоже была счастлива на ее месте: дочку не отобрали, малышка будет спокойно расти. Но от этого моя злость на Макс никуда не делась. Она видела меня, и ни малейшей попытки извиниться!

К себе я вернулась хмурая.

Метла встречала меня на пороге комнаты. Увидев моток, радостно растопырила прутья. За три оборота веревки и красивый бантик мне простили и забывчивость, и поцарапанное помело. Получив желанную веревку, она тут же полетела красоваться перед зеркалом туалетного столика.

Взяв моток и нож, я собиралась отнести все обратно, но тут со стороны окон, выходящих на улицу, донеся недовольный женский голос:

– Что еще за доклад? Зачем докладывать! Я его мать! Я хочу немедленно видеть сына!

Подойдя к окнам, я высунулась наружу и убедилась: да, мать его. Мать Дамиана, леди Брайс, собственной элегантной беловолосой персоной, с фамильяром-змеей на руке штурмовала крыльцо особняка. Роль препятствия на пути неожиданно выполняла экономка. Судя по горе чемоданов у выхода, старушка основательно подошла к отпуску. Или решила, чем дольше будет собирать вещи, тем больше вероятность, что появится причина остаться.