Волшебница Вихря
Шрифт:
Я выдохнула, позволив телу обмякнуть. Сразу стало сонно и уютно, словно в сказочном сне. Нет, реальность теперь превосходила все мои грёзы.
— Доброй тебе ночи, Влас.
— Доброй ночи, маленькая. Спи спокойно.
Я знала, что так и будет. Мне хотелось мурлыкать возле него. Я глубоко вдохнула приятный мужской запах — и провалилась в сладкое, долгое сновидение о больших, размером с дракона, кошках, которые так громогласно урчали, что создавали грозу…
Я открыла глаза и не поняла, где нахожусь. Было темно, за окном бродила непогода. Меня обнимал
— Спи, Веда, — пробормотал мужчина.
— Влас! — не веря своему счастью, отозвалась я. — Правда ты?
Я коснулась его обнажённой груди, погладила по шее, по колючему подбородку… Он был реален.
— Конечно, я, — тихо рассмеялся мужчина. — А ты кого хотела нащупать?
— Я забыла, что мы вместе, — прошептала я, сжимая его руку. — Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Он склонился и коснулся губами моей щеки.
— Обещаю, ты поверишь в это счастье, Веда. Я очень постараюсь тебя убедить.
Его губы скользнули к моей шее, борода щекотала кожу. Я повернулась на спину — не потому, что хотела избежать прикосновений, просто чтобы увидеть Власа над собой и убедиться, что он не призрак грёз.
— Ты здесь.
— Я с тобой.
Мужчина погладил меня по щеке. Я плохо видела его, но даже в полумраке чувствовала теплоту и нежность светлого взгляда. А вот брови его были сведены, но не сердито, а ласково.
Он наклонился, рассматривая меня.
— Круги под глазами не исчезли.
— А ты всё видишь?
— Угу. У всех Вихрей такая особенность. Я вроде кошачьего дракона.
Я улыбнулась.
— Синяки скоро пройдут, тем более в такой чудесной постели. Хотя я не привыкла к подобным мягким кроватям, и не привыкла спать с кем-то… Проснулась, потому что ощутила твоё тепло. Оно окутывает, словно облако. Я люблю облака.
— Прогулку в облаках можно устроить, — вдруг сказал мужчина.
— Как это?
— Я могу позвать тебя в свой сон. Когда изучаешь драконий язык, учишься видеть множество измерений. Способность делиться сновидениями и ходить друг к другу в грёзы — одна из причин, почему многие драконы предпочитают долгую спячку.
— А я об этом ничего не знала!
— Знают только те, кто уже хорошо понимает драконью речь. Она открывает перед человеком множество возможностей, хотя и времени на это приходится тратить много. Правда, в твой сон я пока что прийти не смогу — связь меж нами недостаточно прочна.
— А как укрепить её? — спросила я тихо.
Вместо ответа Влас поцеловал меня. Доверчиво раскрыв губы, я обхватила мужчину за плечи, прижалась бёдрами. Потом нащупала густую гриву и принялась ласкать приятно-мягкие волосы. Между нами словно молнии сверкали, делая поцелуи глубокими и яростными. Мы сталкивались языками, и у меня немного болели губы от властности мужских прикосновений. Я чувствовала, что щёки пылают от осознания силы нашей страсти, но останавливаться не хотела. Мне уже не было страшно. Я хотела только узнать Власа лучше, хотя и понимала — дальше, чем сейчас, он не зайдёт.
— Что же ты делаешь со мной, Веда? — тяжело выговорил мужчина, когда мы, задыхаясь, друг от друга оторвались. — Нам лучше
Я послушно обняла его, смежила веки. Было замечательно чувствовать биение сильного сердца и знать, что рядом со мной Влас в безопасности. Я зевнула, расслабилась…
И очнулась на широком ровном пляже, средь незнакомых чёрных утёсов. На закатном небе уже горели звёзды и большая белая туманность, но мир ещё не утратил цвета, не погрузился во мрак. Я поднялась и огляделась: красиво, как в сказке, и море розово-голубое, смирное. Оно шептало мне оставить страх, и я тотчас осознала, что сплю, вот только сон был на диво яркий и пронзительный. Волны щекотали босые ноги, распущенные волосы струились, влажный воздух ласкал кожу. На мне было странное, на тонких бретелях, платье, с накидкой из сияющей материи. Таких одежд не то что прибрежные не носили — даже наряд Люсьен по сравнению с ним был обычным.
А вдалеке, от чёрных гор, шёл человек. Откуда-то я знала, что это Влас, и, подхватив подол, побежала ему навстречу. Тело казалось лёгким, как стебелёк, и таким же гибким. Неужели я и правда пришла в чужой сон? И почему так ясно помнила саму реальность и наш с Власом разговор?
Мужчина улыбнулся и поднял меня высоко вверх, когда я подбежала. В его руках я стала уже не стебельком — всего лишь капелькой росы, или лёгкой, порывистой стрекозой, которая не ведает преград, но подчиняется ветрам. В этот миг Влас и был моим ветром.
— Пойдём, красавица, — сказал он, поставив меня на песок и крепко взяв за руку.
Я хотела спросить его сразу о многом, но откуда-то знала, что проход между мирами снов ещё непрочен. Мост мог пасть от любого неосторожного слова, резкого звука или даже мысли. Поэтому я просто пошла за мужчиной, наблюдая, как дрожит в небесах замерший закат. Никогда прежде не слышала, как дышит мир, но этот, созданный вне границ времени, делал глубокие и спокойные вдохи, которые ощущались как ветер и прибой. А, может, я просто плохо слушала саму реальность? Во сне ведь чувства обостряются.
Мы добрались до утёсов быстро, словно и не было никакого расстояния. А потом почти мгновенно оказались на вершине, сделав всего два шага. Определённо, в стране снов можно было лепить из времени любые фигуры… С высоты я увидела звёздные облака, похожие на искрящуюся вату. Они выглядели мягкими, но оказались упругими и плотными, словно наша постель, вот только облачный путь был ничем не ограничен.
Мы долго бродили по сияющему матрасу, отыскивая новые тропы и путаясь в старых. И всё горело упавшее к самому горизонту солнце, и вторили ему серебряные очи небес, от которых то и дело отделялись, падая в море, целые мерцающие горсти. Мне было волшебно. Я чувствовала рядом любимого мужчину и наслаждалась такой необычной, необходимой близостью душ. И узнавала Власа через его сон, также как он узнавал меня по чувствам и ритму сердца. Мне вовсе не хотелось обратно в реальность, но спустя время мужчина улыбнулся и отпустил мою руку.