Волшебник на гастролях

Салов Юрий Борисович

– Все нормально?
– осторожно поинтересовался Дмитрий.

– Сеть видишь?

– С трудом.

– Тогда собирай энергетику внутри сети и передавай мне. Я постараюсь увидеть.

По-прежнему сидя на ковре, Антон перетаскивал себе энергетические "комки" и "шарики", которые создавал для него Белянин внутри сети Хартмана. Наконец хищное потребление "шариков" и прочей свободной позитивной энергетики дало свои плоды.

– Теперь переходим на новый уровень.
– глухо сказал он с полузакрытыми глазами.
–

Будем искать Тоню.

Попетляв по улицам города, "Скорая" вырулила к мрачным больничным корпусам из красного кирпича. Антонине еще в машине заклеили рот и глаза, связали изолентой руки. Ее вытолкали из машины, взяли под локти, потащили куда-то. Лязгнул металл о металл, загремели тяжелые каблуки по гулкому настилу. Открылась дверь и пленницу поволокли вниз по лестнице.

В нос Антонине ударила смесь специфичных запахов: спирт, камфора, химические реактивы, нашатырь, краска. Она решила, что ее привезли в больницу.

Ее бросили на стул и привязали руки к подлокотникам небольшими ремнями, которые один из санитаров извлек из кармана халата. С ее рта сорвали повязку.

– Заодно и глаза, - дерзко выговорила Тоня.

– А мне твои глаза ни к чему. Мне твой язык нужен!
– раздался голос Геннадия.

– А, Геннадий Андреевич, - невинно спросила Тоня.
– где я? Куда меня привезли?

Cанитар, стоявший рядом, без замаха нанёс ей удар кулаком в живот.

Девушка согнулась от боли и закашлялась.

– Вы не в том положении, чтобы шутить.
– спокойно сказал Геннадий.
– Где Антон?

– Не знаю...
– просипела Антонина, справляясь с болью в животе, медленно разогнулась.

Санитар молча влепил ей затрещину, и если бы она не отреагировала, качнувшись в сторону, то свалилась бы со стула.

– Так где Антон, я спрашиваю? Куда вы дели содержимое сейфа?

Санитар вопросительно посмотрел на Геннадия.

– Подожди, Костя, она нужна нам более-менее здоровой.

Тот злобно скривился, но повторять удар не стал.

В просторное помещение заглянул плотный ухоженный мужчина в джинсах и бордовой рубашке, длинные черные волосы его были уложены хвостом.

– Снимите с нее повязку.
– деловито обронил он.

Константин сдернул с глаз девушки изоленту. Это была прозекторская, где на металлических столах лежало двое мертвецов, вскрытых, растерзанных.

– Вы нам еще должны рассказать много интересного, прежде чем мы расстанемся с вами, - с улыбкой сказал мужчина, садясь на стул рядом с Антониной, которая с отвращением покосилась на распотрошенные тела.

– Кто эти люди?
– Геннадий подошел к Антонине и достал из папки распечатанные фото убитых чоповцев.

Тоня молчала.

– На кого ты работаешь?
– Панченко ходил вокруг прикованной к стулу упорно молчавшей Антонины.
–

выдай мне его с потрохами.

– Ни на кого.
– выдохнула девушка.

– Вот это, например, кто?
– ткнул в одну из фотографий Геннадий.

Тоня отвернулась.

– Допрос третьей степени, Ген?
– весело бросил мужчина и после незаметного жеста Геннадия сунул девушке в грудь какую-то штуку.

Долю секунды Анотнина чувствовала удар такой силы, словно она вдруг столкнулась на встречных курсах с тепловозом, и после этого тело ее стремительно перешло в атомарное состояние...

– Ну что, детка, освежилась? Еще хочешь "шокера"? Правда, отличная штучка? Самое гуманное в мире средство для поднятия тонуса и стимулирования умственной деятельности. Оказывает кумулятивное действие на мозжечок!
– сказал, нервно хихикая и придвигая к очнувшейся свое аккуратное, гладко выбритое лицо, брюнет.
– Ну что, будем говорить?

– Притухни, Лавр.
– Геннадий подошел к полке, взял оттуда графин, налил пол-стакана бесцветной жидкости и протянул брюнету.
– надо будет, позову. Ты тоже, кивнул он санитару.

Подождав, когда он останется тет-а-тет с пленницей, Геннадий нагнулся и тихо сказал ей:

– Ты должна его понять - у него только сегодня трое погибло из-за вас... Так что он на взводе немного сегодня: не воспринимает ничего. Так что лучше скажи - кто твои друзья?

– Антон уже сообщил о вас в ФСБ, и вы ответите, - простонала Антонина.

– ФСБ? Не смеши мои тапочки, - засмеялся Панченко.
– Его бы сразу арестовали. Лучше скажи: на кого ты работаешь? Ну ведь явно не на Контору.

– Я... уже... сказала...
– собралась с силами Антонина.
– Я только программист.

– Программист, значит?
– Геннадий хлестнул Тоню по лицу листом бумаги с фото одного из убитых чоповцев.
– Я освежу твою память. Те трое - никакие не охранники. Более того - документы у них липовые. Ну так с кем ты? Кто дал тебе приказ похитить содержимое сейфа?

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Сергеич, иди сюда!
– послышались быстрые шаги и в помещение вошел долговязый мужчина в белом халате, судя по всему, врач. В руках он держал блестящий металлический медицинский бюкс, в котором обычно кипятят шприцы с иглами. Антонина дернулась, но сильные руки Геннадия схватили ее за плечи. Положив бюкс на стол, врач достал шприц, вставил иглу и набрал бесцветной жидкости из пузырька. Затем он взглянул на Геннадия.

– Давай.

Медик засучил Тоне рукав на правой руке, перетянул резиной предплечье и сделал внутривенный укол. После этого врач взглянул на настенные часы и что-то пометил в своем журнале. повернулся к камере, рукой показал, что все в порядке, и быстро вышел, тщательно прикрыв за собой металлическую дверь.