Волшебник
Шрифт:
— И как давно? — машинально спросила Софи, хотя ответ уже возник у нее в голове.
— Примерно триста с лишним лет, — ответил Николя. — Франсис учился у меня алхимии. Он быстро превзошел учителя и начал специализироваться на создании драгоценных камней.
— Я научился всему, что знаю из алхимии, у своего учителя Николя Фламеля, — тут же откликнулся Сен-Жермен.
— В восемнадцатом веке Франсис также прославился как певец и музыкант. А кто ты в этом веке? —
— Хм, должен сказать, я разочарован, что вы не слышали обо мне, — ответил человек на безупречном английском. — Вы, очевидно, не следите за хит-парадами. Пять моих хитов попали на первое место в Штатах и три — в Германии. А еще я выиграл награду «Эм-ти-ви Европа» в номинации «Лучший дебют».
— Лучший дебют? — улыбнулся Николя, подчеркнув слово «дебют». — Ты?
— Вы знаете, я всегда был музыкантом, но в этом веке, Николя, я стал рок-звездой! — гордо объявил он. — Я известен как Жермен!
Он посмотрел на близнецов, вскинув брови, и закивал, как будто они должны отреагировать на это имя.
Ребята дружно покачали головами.
— Никогда не слышали, — выпалил Джош.
Сен-Жермен разочарованно пожал плечами и поднял воротник до ушей.
— Пять хитов на первом месте…
— А что за музыку вы играете? — спросила Софи, покусывая десну: ее так и подмывало рассмеяться над его удрученным видом.
— Данс, электро, техно… Типа того.
Софи и Джош снова помотали головами.
— Мы такое не слушаем, — ответил Джош, но Сен-Жермен уже не смотрел на ребят.
Он повернулся в сторону авеню Гюстава Эйфеля, туда, где к тротуару подъехал блестящий черный «мерседес». За ним остановились три обычных черных фургона.
— Макиавелли! — сердито воскликнул Фламель. — Франсис, за тобой была слежка.
— Но как… — начал граф.
— Помни, мы имеем дело с Никколо. — Фламель посмотрел по сторонам, оценивая ситуацию. — Ската, бери близнецов и иди с Сен-Жерменом. Защищайте их до конца.
— Мы останемся, и я буду драться, — сказала Ската.
Николя покачал головой и махнул рукой на собравшихся туристов.
— Слишком много народу. Кто-то может пострадать. Но Макиавелли — это не Ди. Он действует тоньше. Он не станет пускать в ход магию, разве что в самом крайнем случае. В этом наше преимущество. Если мы разделимся, он пойдет за мной. Ему нужен я, и только я.
Он полез под рубашку и достал маленький тряпичный мешочек.
— Что это? — спросил Сен-Жермен.
Николя ответил ему, глядя на близнецов:
— Когда-то здесь хранился весь Кодекс, но теперь он у Ди. Джошу удалось вырвать две страницы с конца. Они здесь. На этих страницах «Последний
— Я? — Джош с удивлением уставился на мешочек, потом взглянул в лицо Фламелю.
— Да, ты. Бери, — приказал Фламель.
Мальчик неохотно взял мешочек, и ткань захрустела, когда он сунул мешочек под рубашку.
— Почему я? — спросил он, переглянувшись с сестрой. — Ската и Сен-Жермен лучше с этим справятся.
— Ты спас страницы, Джош. Будет справедливо, если именно ты будешь их хранить. — Фламель сжал плечо Джоша и заглянул в глаза мальчика. — Я знаю, тебе можно доверить заботу о них.
Джош прижал ладонь к животу и почувствовал прикосновение ткани к коже. Когда Джош и Софи начали работать в книжном магазине и кафе, их отец почти то же самое сказал ему о Софи: «Я знаю, тебе можно доверить заботу о ней». В тот момент он был горд и немного испуган. А теперь просто испугался.
Дверь «мерседеса» со стороны водителя открылась, и оттуда вылез человек в черном костюме. В зеркальных темных очках отражалось утреннее небо, отчего казалось, будто в голове у него две дырки.
— Дагон, — рявкнула Ската, обнажив острые зубы, и потянулась за оружием, спрятанным в сумке, но Николя поймал ее за руку.
— Еще не время.
Дагон открыл заднюю дверь, и из машины вышел Никколо Макиавелли. Хотя их разделяло расстояние в сотню метров, они безошибочно угадали ликование на его лице.
Фургоны за «мерседесом» одновременно открылись, и оттуда выскочили вооруженные до зубов полицейские. Они бросились к башне. Кто-то из туристов закричал, и десятки людей, окруживших основание Эйфелевой башни, тут же нацелили фотоаппараты.
— Пора, — коротко сказал Фламель. — Бегите через реку, а я уведу их в другом направлении. Сен-Жермен, мой друг, — прошептал Николя, — нам нужно отвлечь их чем-то. Каким-нибудь зрелищем.
— А куда ты пойдешь? — спросил Сен-Жермен.
Фламель улыбнулся.
— Задолго до того, как здесь появился Макиавелли, это был мой город. Возможно, здесь еще остались мои убежища.
— Город сильно изменился, — предупредил Сен-Жермен.
Он взял руку Фламеля, перевернул ее и прижал большой палец своей правой руки к центру ладони. Софи и Джош стояли достаточно близко, чтобы увидеть, как на коже остался крошечный отпечаток чернокрылой бабочки.
— Это приведет тебя обратно ко мне, — таинственно произнес Сен-Жермен. — А теперь… Ты, кажется, хотел зрелища…