Волшебники. Книга 1
Шрифт:
Он ждал в дверях, разъярённый, со сложенными на груди руками, пока Джош копался в своей одежде. Он кинул своё пальто на спинку стула, стоявшего у его рабочего стола, отчего тот опрокинулся и упал на пол. Он оставил его лежать на полу. Квентин думал о том, правда ли всё, что Джош сказал ему насчёт Элиота. Если Джош пытался его обидеть, он явно знал, куда вонзать нож.
Они бежали по холлу в полнейшей тишине.
— Так, — наконец произнес Джон и вздохнул. — Ты же знаешь, как часто я могу облажаться?
Квентин ничего не ответил, сохраняя каменное выражение лица. В данный момент он не был готов вникать в личную драму Джоша.
— А я могу, и очень часто. И можешь даже не начинать лекцию о самооценке,
— Понятно.
— Слушай, вы тут все можете изображать из себя Прекрасного Питера [5] , и хорошо, а мне приходится работать, как лошадь, только ради того, чтобы остаться здесь! Видели бы вы мои оценки — вы ведь даже не в курсе, что такими буквами можно оценивать чьи-то знания.
5
Прекрасный Питер (Peter Perfect) — герой мультфильма «Wacky Races», отличающийся своей храбростью и успехом во всех делах.
— Нам всем приходится работать, — произнёс Квентин, оправдываясь. — Ну, всем, кроме Элиота.
— Да, отлично, чудесно. Но для вас это веселье. Вам это нравится. Это просто ваше. — Джош протиснулся через застеклённые створчатые двери наружу, в по-осеннему холодное утро, одновременно натягивая на себя куртку. — Чёрт, холодно. Понимаешь, мне здесь нравится, но я не смогу справиться со всем этим самостоятельно. Я просто не понимаю, откуда всё это берётся.
Без всякого предупреждения Джош схватил Квентина за переднюю часть пальто и прижал его к стене Дома.
— Разве ты не понимаешь? Я не знаю, откуда всё это берётся! Когда я произношу заклинание, я не знаю, сработает оно или нет! — Его обычно мягкое и спокойное лицо превратилось в злобную маску. — Ты ищешь силу, а она прямо здесь! А я никогда ни в чём не уверен! Я не знаю, будет ли она со мной, когда она мне нужна. Она появляется и исчезает, а я даже не знаю, почему!
— Хорошо-хорошо, — Квентин положил свои ладони на плечи Джошу, пытаясь успокоить его. — Боже, ты меня придавил.
Джош отпустил Квентина и отправился в сторону Лабиринта. Квентин догнал его.
— То есть, ты думал, что Ловлэди сможет тебе помочь?
— Я думал, что он сможет… Я не знаю, — бессильно пожал плечами Джош. — Дать мне небольшой толчок. Чтобы я мог рассчитывать на что-то в будущем.
— Продавая тебе какой-то хлам, который он сам купил на eBay?
— Знаешь, он находит интересные связи, — сказал Джош. Вот так просто он возвращался в своё привычное состояние. Он всегда это делал. — Они все ведут себя самодовольно, когда мы рядом, но некоторые преподаватели закупаются у Ловлэди. Я слышал, что пару лет назад Ван дер Вег купила у него старый латунный дверной молоток, который оказался Рукой Оберона [6] . Чемберз использует его, чтобы срубать деревья вокруг Моря. Я думал, он сможет продать мне какие-нибудь чары. Что-нибудь, что поможет мне улучшить мою успеваемость. Я знаю, что веду себя так, будто бы мне всё равно, но я хочу остаться здесь, Квентин! Я не хочу уезжать отсюда!
6
Могущественный артефакт из одноименной книги Роджера Желязны.
Он указал рукой куда-то в сторону внешнего мира. Трава была влажной и наполовину замёрзшей, и Море было покрыто туманом.
— Я тоже хочу, чтобы ты остался, — сказал Квентин. Его гнев тоже
— Элиот. Это последний человек, к которому я обращусь. Разве ты не замечаешь, как он смотрит на меня во время занятий? Такой человек, как он… Да, я знаю, что ему во многом приходилось туго, но этого он не поймёт.
— И что Ловлэди пытался тебе продать?
— Парочку старых пыльных комков. Сказал, что это останки Алистера Кроу.
— И что ты собирался с ними сделать? Вдыхать?
Они пробрались сквозь заросли деревьев, окружающие игровое поле. Это была ужасная картина. Элиот и Джэнет ютились на одном конце доски, мокрые и замёрзшие. Бедная Элис находилась за её пределами, сидя на корточках на камне и отчаянно обнимая себя руками. Природники были на другой стороне доски: несмотря на недостаток людей у физкидов, они решили играть всей командой в пять человек. Не очень-то спортивно. Их лица было почти невозможно разглядеть: они были одеты в длинные мантии друидов с капюшоном, сшитые из кучи зелёных бархатных занавесок. Они были сделаны специально для того, чтобы защищать от влаги.
Когда появились Джош с Квентином, физкиды издали вымученный радостный вскрик.
— Мои герои, — саркастично протянула Джэнет. — И где ты его нашел?
— Там, где тепло и сухо, — ответил Джош.
Им успели изрядно навалять, но внезапное появление Джоша немного подняло командный дух. В свой первый ход Джош вышел на серебряную клетку, и через долгих пять минут бормотания, похожего на григорианское пение [7] , он, ко всеобщему изумлению, создал основу огненной стихии — медленно двигавшуюся саламандру размером с сурка, которая, казалось, была сделана из янтаря, и лаконично занимала, по крайней мере, две соседних клетки. Она опустилась на все шесть имеющихся у нее лап и начала медленно сгорать, наблюдая за матчем, а по её горящим чешуйкам стекали капли дождя.
7
Литургическая монодия римско-католической церкви.
Возвращение физкидов не очень хорошо повлияло на матч, продлив его до такой степени, когда никто уже не испытывал какую-либо радость или удовольствие от происходящего. Это была самая долгая игра в сезоне, и она приближалась к тому, чтобы стать самой долгой игрой за всю историю велтерс. Наконец, спустя ещё один час, симпатичный капитан команды природников, который, казалось, был родом из какой-нибудь скандинавской страны, и с которым — Квентин был в этом достаточно сильно уверен — раньше встречалась Джэнет, наступил на край песчаной клетки, грациозно накинул на себя свою мокрую бархатную мантию, и наколдовал маленькое оливковое дерево, которое элегантно распустилось на травяной клетке на стороне физкидов.
— Выкуси! — крикнул он.
— Это победа, — громко произнес профессор Фокстри из кресла судьи. Он явно сходил с ума от скуки. — Если только вы, физкиды, не сравняете счёт. В противном случае этот чёртов матч наконец окончен. Кто-нибудь, бросьте глобус.
— Пойдём, Кью, — сказал Элиот. — У меня уже пальцы посинели. Да и губы, наверное, тоже.
— И яйца у тебя тоже наверняка посинели, — протянул Квентин, вынув тяжёлый мраморный шар из каменной чаши, стоявшей у края доски.
Он взглянул на странную картину, в центре которой оказался. Они всё ещё были в игре; им не везло, но они почти сравняли счёт, и за всю игру Квентин почти не промахивался. К счастью, ветра не было, однако собирался туман, и становилось всё труднее увидеть другую сторону игрового поля. Было тихо, если не считать звука капель, падающих с деревьев на землю.