Волшебное наследство

Джонс Диана Уинн

Мур обрадовался прекрасному предлогу обследовать чердак и стал пробираться между тюками и коробками.

– Но сейчас его тут нет, – сказала Марианна.

– Я понял, но мне нужен предлог, – ответил Мур, протискиваясь дальше.

Марианна пошла следом.

Первое, что они увидели за поворотом, кроме всякого непонятного хлама, – это коробку елочных игрушек, очень старомодных: резные деревянные ангелочки, тяжелые стеклянные шары и целая куча всяких фигурок и букв, наштампованных из толстой золотой фольги.

– Ой, я их помню! – воскликнула Марианна. – Я помогала Деду развешивать

их на елке в передней!

Она опустилась на колени рядом с коробкой. Мур оставил ее вытряхивать из коробки фольгу, которая сложилась в длинную надпись «СЧАСТЛИВОГО РОЖДЕСТВА» и такую же длинную «НАКОНЕЦ-ТО СНОВА СВЯТКИ», и ощупью двинулся вперед. В этой части чердака было темнее, и трав тут не держали, хотя теперь Мур уже не сомневался, что где-то в дальнем конце хранится что-то подлинно бесценное и очень интересное. Он ощупью искал дорогу и осторожно переставлял ноги – и то и дело прикрывал лицо рукой, когда над головой, шурша, пролетало нечто не вполне настоящее. У Мура все крепло и крепло ощущение, что впереди таится что-то несказанно волшебное, такое важное, что на страже пришлось поставить почти материальные иллюзии.

И Мур нашел, что искал, – у самой дальней стены, где было так темно, что хоть глаз выколи, так что и находку было видно еле-еле. Большое и круглое, оно лежало в гнезде из старых, поеденных молью одеял. Поначалу Мур решил, будто это просто футбольный мяч. Но когда он положил на него ладони, оказалось, что он словно фарфоровый. И едва Мур к нему прикоснулся, как сразу понял, что и в самом деле нашел редкостное и драгоценное сокровище. Он поднял находку – она была довольно тяжелая – и осторожно двинулся назад, к Марианне, которая так и стояла на коленях у коробки с елочными игрушками.

– Ты знаешь, что это? – спросил Мур.

И услышал, как голос у него дрожит от тайного волнения, совсем как у Джейсона, когда тот понял, что этот дом принадлежал травнику.

Марианна подняла на него глаза – она раскладывала на полу гирлянду из золотых колокольчиков.

– Ой, а оно еще здесь? Нет, не знаю, Бабка всегда говорила, что это очередная Дедова глупая шутка. Говорила, он ей сказал, что это слоновье яйцо.

А ведь и вправду может быть яйцо, подумал Мур. Он повертел находку под скудным светом. Да, вроде бы с одного конца оно чуть вытянутое. Гладкая блестящая поверхность была серовато-розовая с крапинками более темного серовато-розового цвета. Не то чтобы оно было красивое, скорее очень странное. И Мур понимал, что просто обязан взять его себе.

– А можно… можно, я его заберу? – спросил он.

Марианна засомневалась.

– Ну, оно, наверное, Бабкино, – проговорила она. – Я не имею права им распоряжаться.

Но ведь если бы все не забыли про чердак, подумала она, эту штуку наверняка выгребли бы вместе с прочим барахлом и, скорее всего, выбросили. А дом на самом деле принадлежит папе – со всем, что в нем осталось. Так что в каком-то смысле Марианна имела полное право раздать что-то из ненужных вещей, поскольку они больше никому не понадобятся.

– Ай, ладно, бери, – сказала она. – Кроме тебя, этой штукой все равно никто не интересовался.

– Спасибо!!! – воскликнул Мур.

Марианна готова была поклясться, что лицо у него прямо засветилось –

по-настоящему, словно на него упал яркий солнечный луч. На миг волосы у Мура вспыхнули таким же золотом, что и елочные колокольчики.

Снизу донесся голос дедушки Эдгара – сердитый, далекий:

– Марианна! Марианна! Вы с мальчиком что, наверху? Мы сейчас запрем дом!

Марианна затолкала колокольчики обратно в коробку, те тоненько, но гулко зазвенели.

– Боже мой! – воскликнула она. – Я же так и не нашла Фундука! Надеюсь, он прибежал вниз на запах бекона.

Так и было. Когда они громко протопали в переднюю по голой лестнице – Мур бережно прижимал непонятный предмет к груди обеими руками, – первое, что они увидели, была нахальная морда Фундука, который таращился на них поверх плеча Ирэн. Фундук по-хозяйски обвил хвостом руку Ирэн – и вовсю мурлыкал. Ирэн расхаживала с ним по передней и приговаривала:

– Ах ты, наглый толстый котяра! Ни стыда у тебя, ни совести! Ах ты, гнусное животное!

Джейсон глядел на нее с обожанием, на коленях у него красовались два бурых земляных пятна.

– Так я и знала, что она кошатница! – сказала Марианна, на что оба двоюродных дедушки бросили на нее раздраженные взгляды.

А Мур тем временем наложил на свое приобретение надежные, сильные чары «Не обращай внимания».

У дедушки Лестера хватило волшебных способностей, чтобы уловить, что Мур что-то несет, но он, судя по всему, решил, что это та самая коробка с елочными игрушками.

– Тебе их Марианна дала? – спросил он. – Старье. Я бы такие под страхом смерти на елку не повесил.

Мур с Марианной покраснели и опустили головы, сдерживая смех, но дедушка Лестер ничего не заметил и повернулся к Джейсону:

– Мистер Йелдем, если вы с супругой сможете прийти ко мне в контору в Хоптоне завтра к одиннадцати, мы подготовим все необходимые бумаги. Марианна, забирай своего кота, я подброшу тебя в Дроковый коттедж.

Глава девятая

Всю дорогу в замок Крестоманси Джейсон и Ирэн пребывали в приятном волнении: надо же, взяли и купили самый настоящий дом с целой грядкой редких трав! Поэтому они не обратили внимания на непонятную штуковину у Мура на коленях. А когда они очутились в замке, некому было спросить Мура, что это, и велеть вернуть на место. Там царила настоящая паника.

По холлу и лестницам туда-сюда сновали слуги. Том, секретарь Крестоманси, стоял вместе с Милли возле пентаграммы на полу. Когда Мур прошел мимо со своим приобретением, Том говорил:

– Нет, никакие обычные чары не задействованы. Все до единого ничего не показывают!

– А я совершенно уверена, что он ушел не через пентаграмму, – ответила Милли. – Бернард уже осмотрел старый сад?

Мур решил, что все это его не касается. Он бережно отнес свою находку по черной лестнице в башню. В комнате у него был страшный беспорядок – похоже, горничную Мэри, которая прибирала в спальнях, тоже унесло куда-то на волне общей паники.