Волшебный бумеранг
Шрифт:
Рагуши нашёл их на улице. Он слегка пошатывался, словно моряк на палубе во время шторма. Очевидно, атланты уже угостили его своим напитком.
– А-а, чтобы вас вулкан проглотил! Я уже с ног сбился. Где это вас носило?.. Скорей пойдём к верховному.
В большом зале храма стояли длинные столы. Сюда были приглашены жрецы со всей Атлантиды. Они сняли свои позолоченные плащи и скафандры. В зале была атмосфера, в которой могли дышать фаэтонцы. Теперь в скафандры прятали головы многочисленные слуги верховного жреца - потомки выращенных на Фаэтоне людей. Они подавали
Рагуши помог Коле и Ечуке снять скафандры и повёл их к столу, усадив рядом с собой.
Жрецы уже порядком выпили и громко спорили. На новых гостей никто не обратил внимания. Коля стал прислушиваться к их спору.
Верховный жрец - тучный человек с блестящим черепом без единого волоска говорил костлявому, аскетического склада, соседу:
– Пустыни тебя пугают? Напрасно!.. Мы их создадим всюду, где начали возникать непокорные державы... Мы заставим бунтарей жить в горячих песках. Мы не оставим им ни единого корешка, ни одной капли воды. И тогда они признают власть Единого.
Высокий сухощавый жрец покачал головой.
– Какой в этом смысл?.. Мы бы действовали значительно умнее, если бы превратили землю в гигантскую оранжерею. Тут можно выращивать столько съедобных плодов, что ими можно было бы накормить даже беловолосых.
Верховный скептически усмехнулся.
– Ты мыслишь десятками оборотов, а нужно мыслить по крайней мере тысячами. Если беловолосых обеспечить едой, через триста-четыреста оборотов их расплодится столько, что в атмосфере Фаэтона не хватит кислорода. Не забывай, что мы теперь только потребляем кислород. Ведь с тех пор как на Фаэтоне исчезла растительность, кислород не восстанавливается. Его становится все меньше и меньше... Если население увеличится на пять-шесть миллиардов, фаэтонцы начнут задыхаться...- Верховный забарабанил пальцами по столу, и слуга в скафандре принёс новый сосуд с вином.- Нет! Нет! Выхода нет. Когда планета начинает стареть, её уже ничто не спасёт...
– Я слышал, что на материке пороков,- сказал аскет,- действуют могучие восстановители кислорода. Они разлагают океанский лёд. Водород используется как горючее для электростанции, а кислородом обогащается атмосфера. Говорят, что теперь на Фаэтоне стало значительно легче дышать. Ты заметил это, Рагуши?..
Космонавт не успел ещё ответить, как верховный, метнув гневный взгляд на сухощавого, выкрикнул:
– Ложь! Там утратили всякий контроль над размножением. Их вскоре будет целый миллиард. Они уже селятся даже в космосе... Их летающие города... Разве это не угроза могуществу Единого?.. Нет, на Землю мы их не пустим. Пусть колонизируют Марс и планеты Толимака... Земля принадлежит нам, и только нам!..
Лицо седоволосого аскета изрезано глубокими морщинами, глаза умные, добрые.
– Тогда скажи,- спросил он у верховного,- почему Бессмертный запретил знакомить земных рабов с нашей техникой? Почему он не позволяет производить на Земле железо? Единственное, что он разрешил передать землянам - это бронзу...
– А серебро и золото?
– недовольно буркнул верховный.- А благородный орихалк?
– Я говорю о металлах, из которых можно делать плуги, топоры, бороны... Ведь рубить деревья бронзовыми топорами очень трудно.
– Железо - это металл, на котором зиждется могущество Бессмертного. Владеющий железом - владеет миром. Это понимают даже основатели бунтарских государств. Получив железное оружие, рабы перестанут быть рабами... А фаэтонец перестанет быть богом.
Рагуши пригласил верховного в отдельную комнату. Неизвестно, о чём они там говорили, только космонавт вышел оттуда с сияющим лицом. Приблизившись к Ечуке, он незаметно сжал ему руку и тихо сказал:
– Тебе посчастливилось... Договорился!
О чём он договорился, стало ясно лишь на следующий день, когда рабы под личным наблюдением Рагуши стали грузить в корабль какие-то ящики.
Подойдя вместе с Ечукой к шкафу, вмонтированному в стену ракеты, Рагуши открыл лёгонькую дверцу. Там стояли сотни надёжно запаянных пробирок.
– Рабочий материал для твоей лаборатории, Ечука!..
И Рагуши рассказал, каким образом ему удалось получить это тайное оборудование. Оно давным-давно покоилось в подвалах храма - восемнадцать ящиков, полный комплект для лаборатории.
– Верховный долго торговался,- рассказывал Рагуши.- Для него это обыкновенный лом, но он очень боится, чтобы я где-нибудь не проговорился. Я заверил его, что эта посуда мне нужна для переплавки. Здесь немало золота. А тебя, Ечука, я отрекомендовал как мастера золотых украшений. Мы, мол, это вдвоём переплавим, и половину золота я отдам верховному.
Растроганный Ечука благодарно пожимал то одну, то другую руку космонавта. Вдруг он помрачнел и с тревогой спросил у Рагуши:
– А где же ты возьмёшь столько золота!.. Ведь и в самом деле его надо вернуть.
– Это уж моя забота,- улыбнулся Рагуши.- Вернуть нужно не здесь, а на Фаэтоне. Они почти все... за исключением этого костлявого, который ссорился с верховным... тайком передают золото на Фаэтон. Там его теперь почти не добывают. А возит эти передачи Рагуши... Как-нибудь выкручусь!..
– Спасибо, дружище!..
Вылетали они на третий день. Летели низко, почти над самой землёй, на гравитационных двигателях. Рагуши включил экран больших горизонтов. И Коля не отрываясь смотрел на горные ущелья и густые леса, сменяющиеся степными просторами и бесплодными пустынями.
Вот они пролетают вдоль берега какого-то моря. И там, среди голых камней, между деревьями или на береговом песке, Коля замечает человеческие фигуры.
Вон на морской волне качается лодочка. В ней сидит полуголый бородатый человек и неторопливо перебирает сети.
Вон под скалами у пещер дымятся небольшие костры. Смуглые женщины, одетые в шкуру каких-то зверей, готовят ужин. Среди камней играют дети.
Перед глазами неожиданно возникла голая, выжженная земля. Обугленные деревья лежат с вырванными корнями. Их медленно заглатывает песок...