Волшебный фонарь
Шрифт:
И, пока они неторопливо, чуть насмешливо едят брюкву, она стоит, подперев рукой подбородок, и приговаривает: «Ешьте, ешьте…»
Поев, страусы опять отправляются на прогулку. Изредка, разминаясь, они делают пробежки, точь-в-точь как спортсмены перед соревнованием: несколько быстрых длинных шажков, перья раздуваются, как юбка, и снова шагом, спокойно, со страусиным достоинством, уже не обращая внимания на женщину с пустым ведром.
— Гуляйте, гуляйте, — добродушно говорит женщина и, подобрав «орешки», уходит из комнаты.
КУЗЯ
Старый,
А за ним идет девочка с прутиком, как за гусем.
Кондор останавливается и величественно, будто со скалы, оглядывает окрестности, а девочка над ним помахивает прутиком:
— Иди, иди, нечего!
Но Кузя будто и не слышит этого и, ничуть не умаляя своей орлиной осанки, так же высокомерно неся голову, шагает дальше.
Он спокойно подходит к вольеру, и, пока девочка открывает железную калитку, Кузя терпеливо ждет и важно, как король в тронный зал, входит в клетку. Здесь он немедленно взбирается на декоративную, крашенную известкой и посыпанную камушками скалу, зевает и с шумом, с ветром расправляет широкие, темные древние крылья кондора, крылья поднебесья, и как-то судорожно встряхивается, выбивая из них пыль. Потом аккуратно их складывает и замирает в гордой хищной позе дикого кондора.
О чем он думает? Чего ждет? И ждет ли?
Мимо клетки ходят зрители, читают плакатик, что кондор Кузя живет в зоосаде 70 лет, смотрят на Кузю и восхищаются:
— Семьдесят лет — и не убегает!
СОЙКА
В вольере у фазанов на дереве сидит сойка.
Фазаны, они ведь франты, у них главное, чтобы хохолок был зачесан, шпоры в порядке, мундир начищен, и весь день они бегают по бульвару, а когда вспомнят о просе, его уж нет: все выклевали воробьи. Воробьи в грубых серых жилетах, они не занимаются внешностью. Они клюют.
И вот для того, чтобы у фазанов от голода не побледнели золотые и оранжевые перья, в вольеру пустили сойку.
Сойка, как только явилась, показала всем своим голубые жандармские лампасы и сделала строгие глаза: «Мы сейчас!»
Потом с диким хриплым криком: «Ра-ра-ра!» — спикировала на воробьев, разогнала их и одного даже заклевала, унесла на дерево и оставила от него одни серые перышки. И так она съела много воробьев.
Но вот однажды какой-то воробей, не здешний, а чужой, который только что прибыл из деревни и ничего не знал, бездумно залетел в вольеру. Он сел на веточку, чтобы оглядеться, узнать расположение кормушек, ходы и выходы и все, что полагается знать злодею.
И вдруг он рядом на веточке увидел голубые лампасы, и от ужаса
Но сойка молчала.
Воробей успокоился, он сделал вид, что залетел сюда просто так, туристом, из любознательности, и, чтобы ему поверили, даже повертел хвостиком и сказал легкомысленное: «Пи-пи».
Сойка строго смотрела по сторонам и продолжала молчать, не обращая на него никакого внимания.
Тогда воробей осмелел, слетел на землю, сделал вид, что клюнул зернышко, и взглянул на часового.
Но сойка не пошевелила ни одним пером. Она продолжала строго смотреть куда-то вдаль.
С тех пор в вольеру свободно летают воробьи тучами. Кто-нибудь заметит вдруг голубые лампасы: «Внимание! Сойка!»
Все замрут, сольются с пылью и не дышат. Но сойка не двигается. Тогда они оживают и начинают клевать и даже шумно драться из-за крупного зернышка.
А сойка сидит на посту и молчит. Она ожирела, и тяжело ей стало летать, и лень кричать, и все тянет ко сну.
И вот как будто бы все осталось по-старому: и голубые лампасы, и напряженно стерегущая поза, и строгий, всевидящий глаз, и изредка даже предостерегающий крик: «Ра! Ра!» — а воробьи клюют и клюют.
Старая история!..
ПТИЦА-СЕКРЕТАРЬ
Длинноногая африканская птица в обгрызенных у колен узких атласных брючках, в сером, с острыми фалдочками, сюртучке и с вздыбленным пучком длинных перьев на затылке — точь-в-точь перья, торчащие за ухом писца. Строго поблескивая очками, она решительно расхаживает, как по кабинету, на каждом шагу кивая головой, словно говоря: «Так. Так. Слушаю. Продолжайте!» Потом вдруг нервно дернет головой: «Дайте же подумать!»
Прошагав так несколько минут, она подходит к сетке, пристально глядя серо-бурыми глазками.
Так и подмывает спросить: «Что, хабар хочешь?»
У КЛЕТКИ
Лиса рыщет по клетке, тычется в прутья, ищет лазейку. У клетки стоит женщина, и с ней девочка в зеленом капюшончике.
— Леночка, вот ты говорила: лисичка-сестричка. Вот она лисичка, вот она живая.
— Лисичка-сестричка, лисичка-сестричка. А как она съела колобок? Рот открыла и съела колобок?
Подходит старушка:
— Вот Лиса-то Патрикеевна!
Появляется военный с девушкой:
— Валя, хвостик хорош!
Гражданин в белом картузе грызет яблоко и сообщает:
— Кур ворует!
— Витя, ты видел? — кричит один мальчик другому.
Витя тычет в клетку эскимо на палочке. Лиса останавливает свой бег, облизывает мороженое, Витя предупреждает:
— Кашлять будешь!
Лиса снова начинает кружиться по клетке, не обращая внимания на лица, на восклицания.
— Бегает! Бегает! — слышится вокруг.