Волшебный компас Колумба
Шрифт:
— Простите, а вы по какому вопросу? — спросила она, мягко отведя его руку.
— Майор Веригин, — вздохнул он, — боюсь, что все по тому же вопросу. Насчет Самохина. А вы можете со мной поговорить?
— Могу, — она грустно улыбнулась, — я — анестезиолог, Вячеслава… Андреевича хорошо знала.
От Веригина не ускользнула та маленькая заминка перед тем, как она назвала отчество Самохина, и он нахмурился. Неужели тут наличествуют неформальные отношения? Жаль… Хотя теперь чего уж…
— Пойдемте в мой кабинет, — пригласила
Кабинет оказался маленьким, но очень уютным. Стеллажи с папками, два кресла возле стола, занавески подобраны в тон, на столе — ваза с сухими лепестками, кажется, Светка говорила, что это называется «саше»… Хотя майор не был в этом уверен.
— Меня зовут Елена Викторовна, — сказала хозяйка кабинета, усаживаясь за компьютер, — ваши коллеги…
— Не мои! — тотчас перебил ее Веригин. — Мы из разных структур. Я расследую убийство, мне в первую очередь нужно идентифицировать неизвестный труп и выяснить, от чего он умер.
— Значит, он не сгорел на пожаре? — быстро спросила она. — Понимаете, мне звонила Алла из бухгалтерии, мы близко знакомы. Она сказала, что в доме был пожар… но Вячеслав… Андреевич, его ведь не должно было быть в доме.
— Давайте по порядку, — сказал Веригин, поудобнее усаживаясь в кресле, — вы можете мне предоставить его зубную карту?
— Ее забрали ваши… хм… В общем, эти люди из организации, но… Ираида Петровна, его стоматолог, она в принципе дала утвердительный ответ.
— Эксперт сравнит карту с… с тем, что у нас есть, и даст официальное заключение, — сказал Веригин, — но судя по всему, труп принадлежит гражданину Самохину.
— Ужасно… — тяжко вздохнула Елена Викторовна, — но что он делал в доме и отчего он умер?
— Вот тут патологоанатом тоже теряется в догадках. Вроде бы никаких повреждений, такое впечатление, что он просто пришел и умер. Причем задолго до пожара.
Произнеся эти слова, майор Веригин осознал, что он разглашает материалы дела совершенно постороннему человеку, то есть нарушает все возможные инструкции.
— У него было больное сердце, — сказала Елена Викторовна.
— Вы уверены?
— Конечно, уверена, я же анестезиолог, это моя работа. Мы должны знать, какой наркоз может выдержать наш больной, какие заболевания у него в анамнезе…
Она вздохнула, на лицо набежало облачко. Сделав небольшую паузу, продолжила:
— Он жаловался на одышку и сердцебиение, я неоднократно предлагала ему обследоваться, но он все отнекивался. То дела, то еще что-нибудь… Мало того, он взял с меня слово, что я никому не скажу про его проблемы, даже его жене. Ну да, — грустно улыбнулась она в ответ на его удивленный взгляд, — у нас были дружеские отношения. Вячеслав… Андреевич был очень милым человеком.
Веригин малость успокоился насчет неформальных отношений, очевидно, симпатичная
— Так что он мог умереть на месте, просто сердце остановилось и все. То есть, разумеется, официально я этого утверждать не могу, да это и не входит в мои обязанности, но эти его неприятности, они и более здорового человека могли доконать… И стресс… Знаете, я ведь звонила ему, когда узнала о налете на его фирму.
Веригин поднял было брови — откуда она узнала? Но тут же успокоился — ах да, Алла Марковна…
— Я спросила его, что могу для него сделать… — Елена Викторовна смущенно опустила глаза, — могу ли я как-то вам помочь. То есть я хотела выразить ему…
— А он? Что он вам ответил? — напрягся Веригин.
— Он сказал, что я очень хорошая и что он не вправе подвергать меня опасности. Но потом я все же вырвала у него обещание, что он обратится ко мне, если ему будет нужно. От Аллы я узнала, что на фирме дела совсем плохи, и он… его ищут. А его семья улетела за границу. Я думала, что он тоже, но вскоре он позвонил мне на мой частный номер, только для близких.
Майор Веригин с грустью подумал, что все-таки между доктором и покойным Вячеславом Самохиным наличествовали неформальные отношения.
— Он просил, чтобы я кое-что сделала для него…
— И что же?
— Чтобы я позвонила сторожу… Ну, тому человеку, который был оставлен для присмотра за домом, и попросила его связаться с ним. Ему что-то нужно было забрать из дома. Но никто не отвечал по этому номеру, и тогда он, Вячеслав, сказал, что не может позволить мне рисковать и все сделает сам.
— То есть он собирался пойти туда, в свой дом…
— Ну да, ему нужно было что-то забрать…
— До такой степени важное, что он решил рискнуть… — пробормотал Веригин, несмотря на то, что его там караулили люди Ма…
Тут он опомнился и прикусил язык. Но Елена Викторовна вскинула на него глаза и прижала руки к сердцу.
— Значит, его все-таки убили?
— Нет-нет, похоже, что он умер внезапно, действительно сердце не выдержало. Но эксперт еще не дал однозначного ответа… Вот еще что, когда он вам звонил последний раз?
— В понедельник, девятнадцатого сентября. — По тому, как быстро ответила анестезиолог на его вопрос, майор лишний раз уверился, что была у них с покойным Самохиным обоюдная симпатия, не зря она так точно дату запомнила. Думала, значит, об этом, горевала, корила себя, что не пошла в тот дом вместо него.
Он распрощался с Еленой Викторовной и поехал в отделение, напряженно сопоставляя даты.
Значит, позвонил он девятнадцатого, если на частный номер, то, стало быть, после работы. Разговор конфиденциальный, мало ли кто услышит в клинике. Поговорили они, и пошел он к себе домой ночью или рано утром, чтобы соседи не видели.