Волшебный лагерь
Шрифт:
Катя развела руками.
Сухофруктов в компоте не было, только плавал коричневый осадок. Впрочем, с хлебом пить можно.
Настя пошла за хлебом для Таши и Даши, которые стеснялись идти сами, и решила заодно набрать побольше для себя, а то без варенья и сметаны на трёх кусочках она до завтра не дотянет. По дороге в дальнем конце она увидела за столом девочку не из магбордистов и не из мэджиков, насколько Настя помнила их по лицам. В тарелке на столе были те же самые рис, салат и котлета, но они стремительно исчезали. Девочка уплетала
– Вкусно? – спросила у неё Настя.
– Офень! – с набитым ртом ответила девочка.
Настя растерянно понесла хлеб за свой стол, выложила его на салфетку для всех и сказала Кате:
– У них есть невкусная еда и вкусная. Вон той девочке вкусная досталась. Она всё съела! – и показала рукой туда, где незнакомая девочка уже несла на стол для грязной посуды совершенно пустую тарелку.
– Может, на вкус и цвет? – с сомнением спросила Катя. – О вкусах не спорят и всё такое.
– Или это магия! – загорелась Таша.
Катя поджала губы – она не любила разговоры про способности. У неё не очень получалось колдовать, хоть она и училась вместе с Настей в школе с углублённым изучением волшебства. Кате никак не помогло бы, если бы незнакомая девочка тихонько поколдовывала за ужином, превращая древний рис в современный. Впрочем, волшебными вещами ведь могут пользоваться и маги, и не маги. Волшебные вещи Катя как раз любила и знала о них больше всех в классе. Так что Настя, чтобы утешить её, предложила свою версию:
– Наверно, у этой девочки есть амулет, который делает невкусную еду вкусной.
Теперь весь их стол провожал девочку глазами к выходу из зала. Но Настя на всякий случай смотрела и по сторонам: вдруг всё-таки сегодня на стол этой девочки подали ужин из кастрюль с надписью «Вк.», а на их стол – «Невк.». Тогда завтра можно было бы сесть за стол с другим номером. Но вроде бы все вокруг несли на столик с грязной посудой почти полные тарелки.
Настя перевела взгляд и успела увидеть, как за девочкой закрывается дверь в холл. Интересно, где у неё этот овкусняющий амулет? И как раздобыть себе точно такой же?
Антидетская магия
Не съеденный за ужином хлеб Настя завернула в салфетку и сунула в карман. Она помнила про «выносить запрещается», но хлеб – это же не баночка с супом и не коробочка с котлетами.
В холле Настя заметила кое-что, на что не обратила внимания перед ужином: торговый автомат. Вот где вкусная еда не пряталась, а сверкала за стеклом всеми красками: разноцветные батончики, соблазнительные чипсы, яркие банки с колой. Пользоваться такими автоматами Настя умела: чтобы добиться от них шоколадки, их надо подкормить деньгами. А денег Насте в лагерь не дали. Никому не дали. Артур Хоттабович сказал родителям, что в лагере покупать нечего, палаты не запираются, и для детей безопаснее всего ехать без денег. Настя отвернулась от автомата.
Тут дверь столовой открылась, и в холл вышла
– Марина Соловьёвна, скажите, пожалуйста, а вы наши двери будете проверять?
– Что? Соловьёвна?! – Когда Электричка возмущалась, не дуя в свисток, её голос всё равно поднимался до свиста. – Я Марина Соловеевна! Минус балл! Запомните раз и навсегда: Со-ло-ве-ев-на!
– Простите, – пробормотала Настя, но это не помогло. В заколдованной таблице на белом поле сами собой появились чёрные палки, которые сложились в издевательское: «–1». А если в глаза назвать Соловьёвну Электричкой, то она, наверное, сразу влепит минус сто.
Катя потянула Настю за рукав: идём отсюда.
На лестнице за большим окном уже становилось темно.
– Ты не виновата, – утешила Катя, когда они вышли из холла. – Соловьёвну все называют Соловьёвной.
– Но у нас теперь разрыв шесть баллов! – Настя даже остановилась от досады: что за невезение такое! – Надо предупредить парней, что она не Соловьёвна.
Они постучались в дверь с надписью «Борис и Петя». Никто не ответил: Боря и Магов, наверное, ещё не пришли с ужина.
За окном комнаты оказалось ещё темнее, чем за лестничным окном. Снаружи было мало что видно, только на детской площадке ярко блестела горка. И Насте вдруг стало так же не себе, как этой одинокой горке в темноте.
– Как по волшебному зеркалу связаться? – спросила она.
– Наверно, как в отеле, – предположила Катя. – Мы с мамой и маминой подругой однажды жили в волшебном отеле. Надо на зеркале номер чужой комнаты написать, и в зеркало той комнаты придёт сигнал. Только чтобы по зеркалу писать, у меня помады нет.
– А там всё равно чем? Мылом можно, – придумала Настя. – Или подышать, тогда письмо будет лучше видно.
Тут возникла следующая проблема: как подышать на зеркало, которое выше уровня рта?
– Тумбочку перенесём, – предложила Настя.
Катина тумбочка уже была заставлена амулетами, так что выбрали Настину. Она оказалась тяжёлая, но не слишком, и вдвоём они дотащили её до ванной. А потом Настя влезла на неё с ногами, подышала на зеркало и пальцем вывела: «104».
– Стрелку нарисуй, – подсказала Катя. – Иначе не дойдёт.
Настя сделала стрелку и пальцем написала: «Не Соловьёвна и не Электричка!» Больше ничего в круглом облаке для письма не поместилось.
Они вернули тумбочку на место.
– Давай хлеб съедим, что ли, – сказала Настя.
Ужин был недавно, но надо было зажевать собственное беспокойство и Соловьёвнину несправедливость.
Настя достала из кармана хлеб в салфетке и – ужас! Каждый кусочек был обведён по краю контуром плесени или помечен в серединке зелёным. В столовой на них не было ничего подобного!