Волшебный миг

Мэтьюз Патриция

— Но ведь это вы его убили! Это не моя идея!

Рена уже открыла рот, чтобы разразиться бранью, но тут ей в голову пришла одна мысль. Да, конечно, козел отпущения…

Она с ласковой улыбкой погладила Броудера по щеке.

— Не нужно так волноваться, Харрис. Я обо всем позабочусь.

— Обо всем? — спросил он, недоверчиво глядя на Рену.

— Обо всем. Учитывая, что добыча еще не ушла от нас. А теперь пора ложиться. Надо как следует выспаться.

Она поднялась и снова погладила Броудера по щеке.

Потом взяла его за руку и затащила в свою

палатку.

«Точно веду на привязи жертвенного козла», — мысленно усмехнулась Рена.

Глава 17

Свадьба Рикардо Вильялобоса и Мередит Лонгли была именно такой, какую обещал Луис Мендес.

После того как Рикардо объявил о своей женитьбе, Луис и донья Консуэла начали обдумывать, как лучше обставить предстоящее празднество. Приготовления делались с такой поразительной быстротой, что у Мередит голова шла кругом. Впрочем, время на размышления у нее все же оставалось. Лежа без сна в предрассветной тишине, она пыталась подавить все сомнения относительно правильности своего решения. Мередит скучала без дела, скучала по работе. На раскопках все было проще, несмотря на многочисленные неприятности. Там жизнь не усложняли эмоции и сомнения, терзающие ее теперь.

Но по мере приближения знаменательного дня сомнения отступали; более того, Мередит вынуждена была признать, что ей даже нравится находиться в центре всеобщего внимания. К ней, как к будущей новобрачной, стягивались все нити. Рикардо отошел на задний план, и им почти не удавалось побыть наедине, во всяком случае, не удавалось обменяться ласками.

В день свадьбы Мередит была ослеплена переменами, произошедшими в окруженном стенами патио позади особняка. Последние два дня она не выходила из дома, и за это короткое время слуги под строгим надзором доньи Консуэлы совершенно преобразили внутренний дворик.

Карнизы дома украшали гирлянды цветов, по колоннам вились виноградные лозы, а листья пальм создавали тенистые уголки, где могли бы посидеть и посплетничать пожилые матроны.

Среди цветов на карнизах висели так называемые pinatas — сделанные из цветной бумаги фигурки разных животных. Если разорвать такую фигурку, из нее высыпаются подарки для детей — те с криками бегают среди взрослых.

На тщательно притоптанной земле разложили навощенный брезент — получилось нечто вроде площадки для танцев. Рядом с площадкой уже стояли пятеро музыкантов в свободных белых костюмах.

Над красной черепичной крышей главного дома поднимался ароматный дымок; всю ночь на дворе жарился теленок. На длинные козлы положили столешницы, покрытые белоснежными скатертями, и проворные слуги расставляли вина, бренди, блюда с орехами, фруктами и дынями.

Многие женщины надели платья, какие носят в штате Сонора, — юбка с кринолином, черная кружевная мантилья или шелковая шаль, украшенная пестрой вышивкой. Высокие затейливые прически дам были увенчаны испанскими гребнями. Мужчины облачились в костюмы vaquero — в короткие, расшитые серебряной нитью куртки, украшенные серебряными же пуговицами, сверкавшими на солнце; кроме того, на них были

брюки для верховой езды и широкополые шляпы из шерсти ламы с низкой тульей. Сапоги мужчин украшали серебряные шпоры, мелодично звеневшие при ходьбе.

Наряд для Мередит подобрали без ее участия. Свадебное платье было сшито из дорогого белого кружева, и Мередит оно очень понравилось; но ей казалось, что все понимают: белое платье — всего лишь видимость, ведь на самом деле она не девственница и потому не имеет права на белый цвет. Разумеется, узнай об этом донья Консуэла, случился бы скандал.

Мередит не разрешили показываться в патио до обряда бракосочетания, и она наблюдала за приготовлениями из окошка второго этажа. Встретившись взглядом с Рикардо, который пил вино рядом с Луисом Мендесом, она улыбнулась. Облаченный в черный костюм, жених был необычайно бледен — Мередит заметила это с первого же взгляда. И еще она заметила, что он чрезвычайно серьезен.

Неужели его тоже одолевают сомнения? Или виной тому обычная для жениха взволнованность?

Комната, где находилась Мередит, была полна щебечущих женщин. Невеста со вздохом отвернулась от окна.

Несмотря на великолепие свадьбы — или, возможно, именно из-за этого великолепия, — она с удовольствием предпочла бы церемонию попроще. Весь день вокруг нее вились женщины. Только Хуана отнеслась ко всему спокойно. Уверенность, с которой эта индейская девочка выполняла роль горничной при леди, удивляла Мередит.

Держалась Хуана так, словно охраняла свою собственность.

Мередит уже начала готовиться к церемонии — оставалось только облачиться в подвенечное платье и надеть туфельки. Скоро — уже через час — все приготовления должны закончиться. Венчание назначено ровно на четыре часа.

Она заметила, что Хуана выпроваживает женщин.

— Сеньорита Мередит, — говорила она громким голосом, — должна отдохнуть, пока не придет время. А вы оставьте ее одну!

И девочка принялась подталкивать женщин к двери.

Дамы, явно недовольные подобным обхождением, вышли из комнаты. Мередит забавлялась, глядя на Хуану. Девочка так изменилась… Она была благодарна маленькой индианке — ей действительно хотелось немного отдохнуть. День был долгий и утомительный, и он еще не кончился. Молодая женщина опустилась на краешек кровати.

Хуана подошла к ней — и вдруг снова оробела. Она стояла перед Мередит, ломая руки.

— Сеньорита… — тихо обратилась к ней девочка.

— Да, Хуана… Что случилось?

Хуана отвела глаза и промолчала.

— Ну говори же, Хуана! Что случилось?

— Простите, что я спрашиваю, но… вы уверены, что хотите этого?

— Чего? — Мередит нахмурилась. — О чем ты говоришь, Хуана?

— Выйти за сеньора. — Девочка густо покраснела.

— Конечно, хочу! — ответила Мередит. — Меня никто не заставляет выходить за него замуж!

— Я думала… сеньор Купер. Вот он — ваш мужчина.

Я так думала.

«Ну конечно, — подумала Мередит. — Конечно, Купер Мейо не мог не покорить сердце такой девчонки, как Хуана. Он, возможно, даже спал с ней».