Волшебный пирог
Шрифт:
Глава двадцать первая
– А туман все такой же густой, – сказал Джоэл, отпустив тяжелую бархатную портьеру в гостиной Митци. – Но Шей и Лу наверняка уже добрались – уехали они не меньше часа назад. Куда они собирались сегодня вечером?
– Понятия не имею, – Митци прыгала по гостиной, пытаясь натянуть ботинки. – Возможно, в Уинтербрук. На ней была обновка – еще одно старое платье. Отойди от окна и прекрати
– Должен признаться, что я недавно почувствовал себя почти вуайеристом, когда вот с этого, можно сказать, места в первом ряду наблюдал, как по-марафонски целовались Шей и Лулу. – Джоэл рассмеялся. – Но ведь я не более любопытен, чем все остальные, ты же знаешь. Ты выглядишь великолепно – куда ты меня сегодня поведешь?
– В «Лоренцо», – Митци плюхнулась на диван и стала натягивать ботинки. – Поскольку мы недавно не попали туда из-за меня.
– Замечательно. Но ты ничуть не обязана...
– Знаю, что не обязана. Но мне этого хочется. В прошлый раз я все испортила, а ты так геройски сидел и мерз в ратуше, жевал бутерброды с сардинами и маринованными овощами, вместо того чтобы вкушать какое-нибудь ароматное блюдо в «Лоренцо». Кроме того, у меня есть и скрытый мотив.
– Господи.
Митци, застегивавшая молнию на ботинке, остановилась и искоса бросила на него взгляд.
– О боже, неужели ты настолько хорошо меня знаешь? Уже? Кошмар... И еще я хотела бы тебя порадовать тем, что поведу машину сама, так что при желании можешь напиться до потери пульса.
Джоэл сел в одно из кресел у камина. Ричард и Джуди в восторге залезли на него, как на дерево.
– Это из-за того, что ты меня считаешь весьма старомодным типом?
– Ты хотел сказать, динозавром с севера? – Митци наконец одержала победу в битве с ботинками и с ликующим видом встала. – Конечно. Как я понимаю, ты думаешь, что главный в доме мужчина, а женщина должна знать свое место.
– Ага. А место ее на кухне и в спальне, именно в такой последовательности, – подмигнул ей Джоэл.
Она кинула в него подушкой. Он запустил подушку обратно. Боже, как он красив. Они вместе рассмеялись, и вдруг у Митци по всему телу от самых пальчиков ног до макушки прокатился знакомый трепет. Черт. А она же его по-настоящему хочет. Прямо здесь и прямо сейчас. Секс настолько давно не включался в ее повестку дня, что она почти позабыла, что чувствуешь, когда на тебя накатывает жаркая волна страсти. О господи, в ее возрасте это, наверное, как-то даже некрасиво?
Она глянула на него, чтобы узнать, не заметил ли он каких-нибудь предательских сигналов, сообщающих о том, насколько позорно разыгрались у нее гормоны, но он все так же смеялся, возясь с Ричардом и Джуди, – значит, решила она, он ничего не увидел. Фу-у.
Через десять минут, когда она осторожно вела машину по центральной улице Хейзи Хассокса, где кружили желтые клубы тумана, а в ее крови все так же бушевали гормоны, Джоэл посмотрел на нее.
– Ты точно не хочешь, чтобы машину вел я?
– Я умею водить в тумане, – сказала Митци, глядя прямо перед собой и кусая губу, чтобы сосредоточиться. Отвлекающих факторов было сразу два: густой туман и сидевший рядом с ней Джоэл. –
Джоэл крякнул.
– Ладно. Не буду с тобой спорить на эту тему – пока не буду. Но не приходило ли тебе в голову, что у нас могут быть некоторые проблемы с организацией перевозок?
– Какие? – Митци осторожно вывела машину на центральную дорогу Уинтербрука, при этом ориентиром ей служили одни лишь бордюрные камни.
– Ну... – Джоэл устроился поудобнее в пассажирском кресле. – Я работаю в Хейзи Хассоксе, а живу – если это, конечно, жизнь, – в Уинтербруке. На работу я езжу на своей машине. Сейчас мы, на твоей машине, едем в Уинтербрук, где мне велено напиться в стельку. Это означает, что, пусть даже ты и поможешь мне доковылять до моей пустой холостяцкой лачуги поздним вечером, моя машина так и останется в Хейзи Хассоксе, и с утра будет непросто добраться на работу. Если, конечно, ты не останешься у меня и не отвезешь меня туда утром.
– Не могу оставить без ужина Ричарда и Джуди. А еще я не выключила камин. И, кажется, не погасила свечи.
– Все это могут сделать Лу и Шей.
– Они могут забыть. Или прогулять всю ночь напролет, или... ну, мало ли что. И, хм... а, придумала... С утра пораньше тебя могла бы забрать и привезти на работу Долл. Она не будет против.
– На это я пойти не могу. В ее-то положении. С утра может быть все еще туманно. Я никогда не прощу себе, что позволил ей так рисковать.
– Как же ты заботишься о подчиненных, – улыбнулась Митци, не отрывая глаз от желто-зеленой стены тумана, которая начиналась прямо в нескольких дюймах от лобового стекла.
– Я стараюсь, – улыбнулся ей в ответ Джоэл. – То есть получается, что нам придется поздно вечером поехать обратно в Хейзи Хассокс, я сяду в свою машину, которую оставил возле нашей клиники, и поеду обратно в Уинтербрук, совершенно пьяный, через этот туман. Или...
– Или ты можешь переночевать у меня – и поспать на диване или в свободной комнате.
– Или не спать, – тихо сказал Джоэл. – Что, по моему мнению, было бы лучше всего.
В «Лоренцо» сделали все возможное, чтобы создать предпраздничную атмосферу. Вместо привычного итальянского декора ресторан украшала целая чаща белых и серебристых рождественских елок, а по стенам спускались водопады мерцающих огоньков, блестели серебряной изморозью ветки, и на каждом столике трепетали огоньки свечей, украшенных блестками.
Митци, съев уже половину каннеллони с морепродуктами и калабрезе, вздохнула от удовольствия. Чего еще остается хотеть девушке? Потрясающие блюда, потрясающее вино, потрясающая обстановка и более чем потрясающий мужчина. Более чем потрясающий мужчина, который хочет провести ночь вместе с ней. Тот, с которым она сама хочет, больше всего на свете, провести ночь. Но не всего лишь одну ночь. Ей не нужно просто мимолетное приключение. Ей нельзя никому позволить снова сделать ей больно.
– Тебе кто-то машет рукой, – прервал эти сложные размышления Джоэл. – Какой-то молодой человек. Очень молодой. Машет рукой и широко улыбается.