Волшебство, Магия и Колдовство
Шрифт:
— Отличный план! — Бевид подмигнул капитану. — А что если ты напорешься на целый кортасский флот? Что тогда? Примешь героическую смерть?
— Пусть попробуют меня сначала догнать! — расхохотался капитан Пенкаур. — Я знаю эти воды как ложе госпожи Пенкаур! А по скорости с моей «Наковальней» только «Молот» может сравниться!
— Только пообещайте не лезть на рожон, — хмыкнул капитан Гормант. — Помните, что от вашей выдержки зависит судьба целого города!
— Мы этого никогда не забудем! —
Мы спустили паруса и направились в сторону острова Декос, однако, как только «Молот» и «Наковальня» скрылись из поля зрения, капитан повернул корабль к Патору.
— Будем ночью идти на веслах, — пояснил он. — Постараемся проскользнуть мимо Кортаса и Библа незамеченными. Если наши рыжие друзья устроят заварушку возле Железного пальца, у нас все получится.
— Уж эти устроят, — засмеялся Бевид. — Уж будьте спокойны!
Возле Патора мы заметили гонкорского торговца, который улепетывал под всеми парусами. Мы легко его настигли и пустили ко дну.
— Ненавижу морские битвы! — заявил мечник Эймор. Он стоял возле фальшборта оперевшись на Глайсад и наблюдал как арбалетчики стреляют по матросам цепляющимся за обломки досок.
— В морском бою все решают весла и величина тарана, а не доблесть и мастерство!
— Вот еще! — фыркнул Бевид. — Когда топишь такую посудину, доблесть, конечно, не нужна. Но вот когда на тебя прет целый флот линейных кораблей, а у каждого таран будь здоров и экипаж человек триста, тогда без мастерства и доблести не обойтись!
— Ты, как всегда, меня не понял, — вздохнул Эймор. — Я говорю о том, что каждый отдельно взятый человек ничего не значит, и свою доблесть и мастерство проявить не сможет!
— Это ты меня не понял, как всегда! — зарычал Бевид. — Каждый мой гребец и каждый пехотинец, проявляет доблесть и мастерство постоянно! Действуя как одно целое, как команда, как братство! Каждый готов умереть за товарища не моргнув глазом! Вот в чем доблесть моряка!
Эймор засмеялся.
— Тебе никогда не понять, что чувствует воин первый взобравшийся на вражескую крепостную стену! Что чувствует воин, сразивший вражеского генерала! Что чувствует рука, когда твой меч крушит вражеские щиты и шлемы! Ведь вы даже не видите лиц врагов, с которыми сражаетесь!
— Тьфу, на тебя! — в сердцах вспылил Бевид. — Мне достаточно того, что я вижу медный таран, нацеленный в брюхо моему кораблю! А это, поверь, пострашнее чем ножик в руке у кочевника!
Мы с Айсом стояли рядом, наблюдая за стрелками и слушая.
— Думаю, что каждый из них в чем-то прав, — заметил Айс в полголоса. — Но им друг друга все равно не понять!
Ночью мы шли на веслах. Гребцы, хорошо отдохнувшие за день, могли развить и большую скорость,
— Кто знает, какой сюрприз нас поджидает за соседним островком, — говорил он. — Может нам придется принять бой, а может улепетывать как зайцам!
Капитан во всем соглашался со своим помощником, хотя последнее слово всегда оставалось за ним.
Я наблюдал за двумя морскими волками уже давно и пришел к выводу, что между ними существует невидимая связь, благодаря которой они могли понимать друг друга без слов. Это было очень кстати в пылу боя или когда мы попали в шторм, когда ни слова, ни сигналы свистков не могли заменить мгновенного обмена мыслями.
— Это морская магия, — усмехнулся Бевид. — Этому нельзя научиться! Это приходит само собой, с годами.
— Вы действительно общаетесь без слов? — удивился Айс.
— Без слов? — переспросил Бевид. — Можно и так сказать! Мы общаемся при помощи образов. Я вижу, что хочет сделать капитан, а он видит, что хочу сделать я. Если он со мной не согласен, я сразу же это чувствую!
Капитан, стоящий к нам спиной у руля обернулся и покачал головой.
— Он говорит мне, — хмыкнул Бевид. — Чтобы я не выбалтывал наших секретов!
Хрианон же оказалась девушкой не только грубой, но и образованной. Она свободно изъяснялась на четырех языках, умела читать, писать и обладала поразительными математическими способностями. За две недели плавания она перечитала все мои книги, даже те, которые были написаны на неизвестных мне языках.
— Это сочинение Пекула Варга, на древневенедском, — она держала толстую книгу подмышкой. — Моя мать из венедов, так что этот язык знаком мне с детства.
— О чем писал этот Варг, — спросил я, устраиваясь рядом с ней под навесом.
— О, это был ученый человек, — важно надулась девушка. — Он писал обо всем. Но мне с детства нравились его труды по математике и археологии.
— Вот как? — усмехнулся Айс. — Мой папаша с дружками тоже частенько занимался археологией, когда крестьяне пытались скрыть от него часть налогов! Перекопают бедолагам весь двор, да еще и пол в доме, ничего от них невозможно было утаить!
— Археологи ищут остатки древних цивилизаций, а не закопанные деньги! — фыркнула Хрианон.
— А на кой нам черепки горшков и старые кости? — удивился Айс. — Какой от них прок?
— Ты настоящий болван Айссивед, — скривилась девушка. — Я раньше думала, что волшебники люди образованные и интеллигентные…
— Так о чем эта книга? — вклинился я, чтобы предотвратить очередную перепалку.
— Эта книга об экспедиции мастера Пекула Варга в земли тетегов, — важно сообщила Хрианон. — И о чудесных находках, что они там сделали.