Волшебство на троих

Amberit

– Хватит, мама!
– резко стукнул по столу Ремар.

– Достаточно, Биэлла!
– одновременно с ним рявкнул Рейф.
– Прекрати, или я нарушу данное Эркасту обещание и все-таки превращу тебя в лягушку! Или змею. Это больше подойдет для твоего ядовитого языка.

– Превращай в кого хочешь, - процедила в ответ Биэлла.
– Ты уже уничтожил мою жизнь, убив мужа. Мне все равно, как я проведу остаток своих дней.

– Эркаст погиб по собственной неосторожности, - гневно возразил директор.

– Но это ты попросил его изучить гхыров камень! И это ты настаивал, чтобы он поторопился…

Ты никогда не любил меня, Рейф, и отобрал Эркаста, чтобы я всю оставшуюся жизнь скорбела по мужу. А она, - Биэлла бросила на меня кинжальной остроты взгляд, - хочет забрать у меня детей. Но я не допущу этого!

Тело княгини словно бы подернулось легкой дымкой и начало раздаваться в стороны. Я растерянно моргнула, посчитав, что мне привиделось из-за готовых пролиться слез. Ремар и Рейф отреагировали совершенно иначе. Первый схватил бокал с водой и вылил ее на голову матери, второй послал в Биэллу незнакомое мне заклинание. Госпожа Альстана резко выдохнула и схватила салфетку, прижимая ее к лицу и промакивая капли. Ее тело вновь приняло нормальные очертания.

– Мама, тебе лучше уйти, - голосом, не принимающим возражений, потребовал Ремар. Биэлла молча бросила на стол влажную ткань, встала, с шумом отодвинула стул и торопливо вышла из столовой. На пороге дама обернулась, еще раз пронзила меня ненавидящим взглядом, убившим бы на месте любую нежную трепетную натуру, и, стуча каблуками по полу, удалилась.

Я осталась в живых. Только аппетит куда-то пропал и мясо на тарелке вызывало скорее тошноту, чем желание съесть его. В столовой повисла тяжелая гнетущая тишина.

– Элька, - наконец, решился нарушить ее Ремар.
– Прости.

– Не надо, - поспешно качнула я головой, не желая ни принимать ненужных извинений, ни отвечать на них.
– Лучше скажи… Госпожа Альстана тоже может менять ипостась, как Аленар?

– Да, - с некоторым облегчением выдохнул князь.
– Только не в волка, а в крылатую тварь наподобие гарпии.

– Понятно.., - кивнула я, представляя себе последствия появления в парадной столовой существа с размахом крыльев в полторы сажени.
– Веселая у вас жизнь, господа. Ремар, я, пожалуй, пойду. Луна встала.

– Мне проводить тебя?
– приподнялся из-за стола князь.

– Нет, - мягко проговорила я.
– Дорога на башню мне известна. А если какой-нибудь королевской виверне или гарпии вздумается напасть на одинокую девушку на смотровой площадке, то это их проблемы. Я теперь знаю главное средство против них: стакан с водой и успокаивающее заклинание.

Мужчины заулыбались в ответ.

– Хорошо, - неохотно согласился Ремар.
– Только постарайся не задерживаться, хорошо?

– Договорились.

Я покинула столовую с гораздо меньшим шумом, чем Биэлла. Алмаз лежал в моей спальне. Точнее, в спальне Алена, которую я заняла, невзирая на явное недовольство госпожи Альстаны. Подумав, я прихватила еще и толстую шерстяную кофту с высоким воротником, принадлежавшую моему жениху. Неважно, что она на несколько размеров больше, чем требуется, и висит на мне объемным мешком. В середине вересклета ночи ветреные и прохладные, а колдовать я не собираюсь. Просто посижу на вершине башни под полной луной, держа на ладони темный алмаз, и подумаю в одиночестве.

Нааль

и план по ее захвату никак не хотели лезть в мои мысли. Я все время переключалась на мечты о будущем: Ален, наши дети: синеглазый темноволосый мальчик и рыженькая девочка, шорох моря, шелест виноградных лоз и сливовых деревьев, теплый ароматный ветерок, пахнущий солью и фруктами…

Романтичная ночь способствовала подобным грезам. Поднявшаяся над Дагар-роном луна заливала долину таинственным серебристым сиянием. Мерцало зеркало озера, колышущегося под слабыми дуновениями ветра. В воздухе стоял запах свежести, яблок и горьковатого дыма от сжигаемой листвы. Тихо поднимался дымок из труб на засыпающих домах. Кое-где светились прямоугольники окон. Согнувшиеся под тяжестью плодов яблони лениво перешептывались между собой. Сонно тявкали собаки. Где-то далеко, на пределе слышимости, в Чернолесье выл леанар. Нет, все-таки нацыга. Нет глухого ворчания в конце трели.

Камень на ладони жадно впитывал серебристый свет. Его цвет менялся - от угольно-черного к более прозрачному. Я зачарованно смотрела, как внутри зарождалось еле уловимое свечение, постепенно распадающееся на крохотные сияющие искры. Алмаз приобретал вид, запавший мне в память во время восхода темной луны. Зрелище искрящегося сгустка темноты на ладони завораживало и притягивало, не давая отвести взгляда.

Легкий хлопок телепорта за спиной вывел меня из транса, но повернулась я не сразу, досадливо посетовав в мыслях на чересчур опекающего Ремара. Однако послышавшийся голос заставил меня забыть и о будущем девере, и об опеке, и вообще обо всех событиях бурного торжественного обеда.

– Добрый вечер, Элиара.

Я вскакиваю, не веря своим ушам, а чуть позже - и глазам. Но темный алмаз, крепко сжатый в кулаке, больно царапает гранями кожу. Я не сплю. Точно не сплю и… - я провожу ладонью перед глазами - не галлюцинирую. Напротив меня действительно стоит красивая рыжеволосая дама в длинном платье, очень смахивающая на меня лет эдак через тридцать. Или пятьдесят.

Какого гхыра Нааль делает на башне Белогорского замка?

Вопрос исключительно риторический - она пришла за мной. Тут же холодной волной накатывает осознание: шетт все побери, так она сама пришла ко мне? Теперь нет необходимости в сложных планах выманивания ее из Ордена и отвлечения Мораввена. Только как, гхырные мракобесы, совладать с ней? У меня нет с собой ни антарных наручников, ни зачарованных веревок. Каким образом обездвижить демоншу и перетащить ее в Асгор? И что с ней делать на протяжении пяти дней? Мораввену вряд ли понравится, что его избранницу держат под стражей.

На меня накатывает вторая волна тошнотворного беспокойства: Нааль на самом деле одна? Или сейчас раскроется телепорт, и из него появится Великий Магистр собственной персоной?

Что-то подсказывает мне: этого можно не опасаться. Нааль не возьмет с собой Мораввена, собираясь встречаться со мной. Она слишком сильно ревнует, чтобы сводить нас в одном месте.

Наползает третья волна, самая тяжелая и сильнодействующая. Я с кристальной ясностью понимаю, что нахожусь одна на башне лицом к лицу с демоншей, поклявшейся меня убить. Убить при первой возможности. И вот она, кажется, наступила.