Волшебство не вызывает привыкания

Текшин Антон

Я притормозил рванувшего в бой Анвара и сосредоточился на непонятном субъекте. Надо же хоть узнать, кто это такой, перед тем, как его грохнуть.

Упырь лесной.

Тип – нежить.

Уровень – 3.

Вот этот – точно вампир, со всеми вытекающими. Явно поумней собратьев, и гораздо сильней. Те бы бревно и вдвоем бы едва до порога доволокли.

– Налюбовался? – недовольно засопел разведчик, обнажая шашку.

– Этот – опасней всех, – я указал на упыря.

– Не угадал, молодой, – Анвар металлически оскалился. –

Сегодня мы с тобой – самые опасные твари в округе. Потому что там, за стеной, детвора да бабьё. Наши!

С таким аргументом трудно было спорить.

Нежить снова насела на дверь и принялась увлечённо её разбирать, не замечая подкрадывающегося к ним северного зверька в нашем лице. И всё же внутренняя нечеловеческая чуйка сработала, когда до них оставалось метров пять. Ближайший к нам вурдалак мгновенно сорвался с места, на зависть любому спринтеру-олимпийцу, но тут же оказался перерублен чуть ли не напополам размашистым ударом шашки. Мне осталось лишь снести с плеч зубастую голову. Всё, отбегался.

Такая быстрая победа не сильно опечалила оставшихся мертвецов. Второй вурдалак, бросив истерзанную дверь, с воем бросился нам навстречу, а упырь одним прыжком оказался на крыше избы, откуда, спустя мгновение, обрушился на наши головы. Я старался не терять его из виду, но всё равно проворонил чёрную тень на фоне тёмного неба, пока та не накрыла Анвара.

Броситься на помощь разведчику не получилось – чёртов вурдалак едва не оставил меня без руки резким выпадом. Вовремя закрывшись Анальгином, я отделался лишь глубоким порезом на предплечье и царапиной на топорище, вынудив противника коснуться священного металла. С шипением воды, попавшей в раскалённое масло, он отпрянул и дал мне возможность размахнуться как следует. Лезвие прочертило короткую дугу и впилось ему в неприкрытый растопыренными лапами бок. Если у перерождённого и была печень, теперь про неё он мог смело забыть.

Вурдалак издал полный боли и ненависти вопль, снова махнув лапой в опасной близости от моего горла. Но я уже разорвал дистанцию, пытаясь подойти к катающимся по земле Анвару с упырём. Вурдалак, будто прочитав мои намеренья, опять бросился с клыками на амбразуру, и на этот раз поймал лезвие оскаленной харей. Всё-таки топор за счёт своей длинны давал неоспоримое преимущество перед, по сути, безоружным противником. Иначе лежать бы мне, как остальным беженцам, располосованным от шеи до паха.

Возможно, за счёт своей крайней живучести, вурдалак пережил бы такой удар обычным топором, но серебро не оставило ему шансов. Выдирал я Анальгин уже из окончательно умершего тела.

А вот у Анвара дела шли совсем плохо. Кровосос подмял его под себя и уверенно проводил удушающий, попутно кромсая его когтями, хотя разведчик успел проткнуть его шашкой насквозь. Но чтобы упокоить такого противника, нужно было нечто большее, поэтому упырь добровольно насадился на клинок, сковав противника. Интересный приём.

Я не стал изобретать велосипед, рубанув топором по тёмной фигуре, и едва не упустил его из рук. Лезвие не встретило никакого сопротивления, будто рассекло один лишь воздух. Хотя практически так оно и было. Чудовище молниеносно соскочило с моего

соратника, оставив на нем добротный клок чёрной ткани. Уже хоть что-то.

Низко пригнувшись, упырь злобно уставился на меня глубоко посаженными красными глазками с вертикальным зрачком. Будто взглядом дыру во мне прожечь хотел. Аж голова моментом закружилась.

Попытка зачарования успешно отражена!

– Не, дружок, любви у нас сегодня точно не будет, – разочаровал я его. – Только БДСМ, только хардкор.

Кровосос с таким раскладом оказался категорически не согласен, и закружился вокруг меня чёрным вихрем. Двигался он с нечеловеческой скоростью, глаза за ним просто не поспевали, чего уже говорить о теле. Первый же удар, прилетевший в спину, отправил меня прокатиться по земле до соседней избы, где я прозябал прошлую ночь. Здесь нежить уже успела вдоволь порезвиться, густо залив пол и ступени человеческой кровью.

Пока кувыркался, в голове билась лишь одна мысль – только бы не выпустить оружие. Без него я моментально превращался из охотника на нечисть в самую обыкновенную добычу. Ибо из растений тут имелась лишь чахленькая травка, затравленно жавшаяся по углам. Поэтому, вцепившись в топорище, как утопающий в соломинку, я прокувыркался аж до самого крыльца, едва не отхватив себе кисть и ухо.

В голове гудело, ноги подкашивались, но всё равно пришлось подниматься в экстренном порядке. Негоже встречать противника коленопреклонённым. Но не успел я толком встать, как чёртов супермен-кровопийца нанёс новый молниеносный удар. И вот теперь мы с топором полетели уже в разные стороны – он со звоном ударился в одну из машин, стоявших неподалёку, а я спиной вперёд влетел в узкие сени. Приземление вышло жестковатым, едва не выбив из меня дыхание. Смягчила посадку лишь куча тряпья, оставшаяся от прошлых жертв нежити. Они уже успели обратиться в прах, оставив после себя лишь жирную сажу, да потёки крови.

Некоторые из жителей, возможно, сами обратились, но мне пока ещё не попалось среди мертвяков ни одного знакомого лица. К счастью.

Вот теперь оставалось лишь поперчить себя для остринки. Кровососов явно не смущало, что их в гости никто не приглашал – спокойно заходили, как к себе домой. Сигануть в подвал тоже не выход – пока я буду откидывать тяжеленую крышку, упырь меня десять раз досуха успеет высосать, да и спуститься за мной ему ничего не мешает – лестница ему незачем. С такой-то прыгучестью.

Не ко времени помянутый упырь, тут же материализовался у крыльца, прямо из ночного воздуха.

– Ну и морда у тебя, Шарапов…

Кожа у младшего вампира оказалась белая, как мел и вся в морщинах, будто у древнего старика. Нос вздёрнутый кверху настолько, что напоминал свиной пятак, а заострённым ушам дружно бы позавидовали лисицы с волками.

Увидев меня, прижавшегося к стене, он плотоядно оскалился, обнажив изогнутые клыки. Вот ими точно кровь сосать гораздо удобнее, чем хлеборезкой вурдалака. Именно поэтому он и не стал отрывать мне голову, хотя давно уже бы мог. Но кровь с трупа нынче особо не попьёшь – уж больно быстро он в прах превращается. Поэтому для него живая и трепыхающаяся жертва была предпочтительней.