Воля Архона

Genda1f

Осадная компания проходила очень успешно, солдаты перебили всех на стенах, а это где-то четверть всей стражи и по моей команде встали смирно, и более не наступали. Мы стали ждать, когда людям в городе надоест это и они сами выдадут мне Грей с городом на блюдечке, а в моей не наступательной осаде, они продержаться меньше недели, прежде чем у них закончиться продовольствие.

К ночи, на стены подоспела подмога и мою армию стали пуще прежнего отстреливать болтами и стрелами,

а демонические солдаты отвечали. Я же тратил это время с умом, тренируясь в превращении драконида. Как оказалось, я могу, как наверно и любой другой дракон, выдыхать сгустки пламени, правда у меня всегда получалось инфернальное красное пламя, ну да ладно, так даже круче.

К утру, когда новую партию стражников перебили, как и прежних, очевидно что сама Грей сдаваться мне в руки не хочет, но и сбежать никак не сможет. Она в отчаянии и не знает, что ей делать, оттого не может принять единственно верное решение, настраивая людей в городе, и без того недовольных ей, против себя.

Когда начало темнеть, из-за ворот вышел знакомый мне, чернокожий в броне. Громобой, он же брат Уиспер и подкаблучник Леди Грей.

— Надо же. Эльвира настолько напугана, что послала свою самую легкомыслящую пешку. — усмехнулся я и встал с импровизированного трона, пройдя к центру поля, куда же направлялся и Громобой.

— Ты сам выбрал, где встретить сво? смерть. — процедил он сквозь зубы, встав напротив меня. — Деревенскому выскочке, я не по зубам. Даже если ты друг Уиспер.

— И что это значит? Можно на человеческом говорить черножопый пень? — оскорбил я его, чем вызвал на его лице переполняемый гнев.

— Я вызываю тебя на дуэль за честь Леди и свободу Бауэрстоуна! — гневно ответил он, обнажив своё оружие и щит с вырезанным лицом зверя.

— Не знаю, какую лапшу тебе вешает на уши моя рабыня, но ты чересчур туп, раз веришь каждому слову этой шлюшки. — оскорбил я и Эльвира, и лицо Громобоя теперь переполняла и злоба за даму сердца.

— Я не позволю оскорблять мою Леди! Бери оружие и дерись трус! — прокричал Громобой.

— А ты ещё и истеричка. Чтож, давно я ни с кем не спаринговался, но чтобы победить тебя, оружие мне ни к чему. — демонстративно размял я шею и руки, чтобы ещё сильнее разозлить оппонента. — Я буду сдерживаться изо всех сил старпер, чтобы не убить тебя. Ради Уиспер разумеется.

— Проклятая деревенщина! — замахнулся он надо мной клинком, но я легко отошел в сторону траектории клинка и пнул Громобоя, отчего тот отлетел на десяток метров, упав лицом в грязь. Он быстро встал на ноги, вперив в меня ненавистный взгляд.

Честно говоря, брат Уиспер даже близко мне не был противником, скорее муравьем под ногами, если до недавней трансформации в драконида, он мог доставить мне минимальную угрозу, то сейчас эта угроза сведена к нулю. От всех его атак, я спокойно уворачивался или просто отводил клинок руками, и в ответ аккуратно избивал его, чтобы сильно не ранить его.

— Сейчас ты поймешь, почему меня зовут Громобоем! — поднял он клинок над головой и из него стали бить молнии во все стороны, и одна такая попала прямо в меня, но не нанесла вообще никакого урона. — Как такое возможно?!

— По-твоему это молния? — ответил я и сотворил двустороннее копье, возведя его над головой, повторяя движения оппонента. С кончика копья в Громобоя ударила толстая красная молния, с небольшим взрывом, откинув его в сторону. — Вот настоящая молния!

Последствия

удара молнии были для Громобоя не очень серьезными. Его броня в некоторых местах сильно повредилась и покрылась трещинами, а на лице появилось пара свежих ожогов, но в остальном он был жив. Правда валялся на спине и не шевелился, но это временно, думаю он скоро оклемается, я ведь и не пытался его убить, оттого и молния была не очень сильной.

— Я посвящаю эту победу…себе. И тому как скоро накажу одну непокорную рабыню…наказание будет долгим…очень долгим. — положил я ногу на грудь поверженного врага и выдал речь, под овации моих солдат.

— Думаешь убьёшь меня и заберешь её? Леди любит меня! — не сдавался Громобой, громко крича.

— Заткнись. Никого она не любит, и раз уж на то пошло, ты проиграл. А значит, заявлять о своих правах на мою рабыню не имеешь. И кстати вот ещё что. Я переспал с твоей сестрой, так что она тоже принадлежит мне. — самодовольно заявил я, и Громобой сразу замолк в немом шоке. — Пока-пока придурок. — открыл я пространственный разрыв в Гильдию и затолкал туда увальня. — А теперь вернемся к осаде. — вновь вернулся я в палатку и присел на стул, расслабленно откинувшись на спинку.

Глава 21

Аво и Скорм

Поражение последней надежды города, в лице Громобой, изрядно подорвало моральный настрой стражников стен, чего я собственно и добивался. Один из моих самых юрких солдат, проник в город и выведал всю информацию. Он поведал мне следующее: у Эльвиры окончательно съехала крыша, она заперлась в своем особняке, периодически выкрикивая с балкона приказы защищать её, не смотря не на что. При этом, она старательно обрабатывала жителей, стараясь настроить их против меня, но её туповатый шериф случайно обмолвился с кем-то в городе, что я предлагал сдаться без кровопролития и даже процитировал, как я называл Эльвиру убийцей собственной сестры… а может и не случайно. Вдруг один злой рыжий мог залезть ему в голову и приказать всё разболтать…

Довольный собой, я свернул шпионскую кампанию, и стал выжидать следующего утра, продолжая истощать военные силы города. И я немного недооценил недовольство жителей города…

Следующим днём, к моей палатке вновь пришел шериф и сообщил, что город единогласно решил сдаться мне. Ворота города отворились и мои прихвостни заполонили Бауэрстоун, пока я не спешно в компании нервничающего шерифа, шел в сторону особняка и по мере приближения, люди то и дело бросали на меня ненавистные и удивленные взгляды. Не каждый день, известный член Гильдии приходит и захватывает город. Ещё я заметил, что чем ближе я подходил к особняку, тем сильнее стал трястись шериф, с его лица уже ручьем стекал пот. И я обнаружил причину его страха.

— Это что? — указал я на труп Эльвиры у порога поместья, с разорванным платьем в зоне живота, где у неё было видно свыше десятка ножевых ран.

— Я в-всe объясню… — дрожащим голосом сказал, стараясь не смотреть в мои, буквально, пылающие красным гневом глаза.

Дело в том, что из-за накаленной обстановки и отрезанного морского пути, особо обозленные на мэршу жители собрались в маленькую группу, и ночью проникли в особняк мэра, надеясь схватить её, пока она спит, связать и отдать мне…не получилось, Эльвира не спала и попыталась сбежать, и даже добралась до порога. Не знаю, что там случилось дальше и что она наговорила, но её поймали, и убили, затыкав ножами насмерть. Эту группу не смогли найти, ведь они сразу сбежали, но раз из города выхода нет, то они всё ещё здесь, и скорее всего в Южном Бауэрстоуне.