Воля и разум. Части 1 и 2
Шрифт:
Стоп.
– Ты еще тогда говорила о закладках, - произнес он. Все верно, организация своего не упустит...
– Чем они тебе так интересны?
– Слишком явно чувствуются, - пожала плечами она.
– Значит, или сделаны донельзя грубо, или же на грани срыва. Сам смотри...
Действительно, лицо Кромбеля на стене и записи говорят сами за себя.
– Да, я не ошиблась, - подошла к стене девушка. Под ее взглядом трещины на стене начали зарастать, и вскоре были видны лишь блестящие квадраты плитки.
– И правда,
Уничтожать закладки врагу...
– Зачем?
– Что зачем?
– она развернулась к нему, отрывая взгляд от зарастающих трещин на другой стене.
– Зачем я снимаю тебе закладки? Если тебе будет так проще, считай, что я идеалистка, думающая, что ты не виноват.
– Лжешь.
– Лгу.
– Тогда зачем?
– Ну...
– она взъерошила волосы.
– Считай это чем-то вроде профессиональной этики. Может, если бы закладки стояли красиво и аккуратно, я и полюбовалась бы да оставила бы так, а это убожество грех не стереть.
– Опять лжешь.
– Да, опять лгу.
– И все-таки?
– Какой ты настойчивый...
– девушка только тяжело вздохнула.
– Личное это, личное. Такой ответ устроит?
Уже через несколько минут она стояла посреди комнаты с тремя чистыми стенами. Трещины оставались только на той, где они складывались в образы его товарищей.
– А это...
– нерешительно произнес он.
– А это уже твое творчество, - ворчливо отозвалась собеседница.
– Ты чем думал, прелесть моя, когда сам себе закладки устанавливал? Задницей? Или же...
– по мере того, как его лицо вытягивалось, она бледнела.
– Только не говори, что это было случайно. Нет, правда что ли? Ох... идиот...
– Можно это не убирать?
– еле слышно отозвался мужчина. Девушка поперхнулась своей речью и на секунду задумалась.
– Пока можно и оставить, - наконец ответила она.
– Все равно вреда особого нет. Ладно, тогда переходим к следующему этапу.
– Следующему?
– Ты вообще, слушал, что я тебе говорила?
– тут он схлопотал легкий подзатыльник.
– Я, по-моему, прямым текстом сказала, что у тебя проблем до кучи. И ладно всякие депрессии, это пройдет, а вот шизофрению лечить надо.
– Шизофрению?
– Хватит уже переспрашивать!
– повысила голос девушка.
– Да, шизофрения. Случай не запущенный, личность вторая еще не полностью сформировалась. Ярче всего видны только когнитивные нарушения, остальные признаки только наклевываются, именно поэтому ты сейчас тут один. А знаешь, из-за чего это? У твоих закладочек был защитный механизм, вот только сработал он криво да косо. Ты их самостоятельно почти сорвал, вот и получил то, что сейчас имеем.
Шизофрения... М-да. Перспектива стать сумасшедшим не радует совершенно. А вторая личность и вовсе ни к чему.
– Уберешь?
– голос кажется хриплым от волнения.
– Придется постараться, - пожимает
Ее бинты практически мгновенно окрасились в красный цвет, но зато стены, потолок и даже пол стали полностью зеркальными. В каждом квадрате плитки отражалось его лицо.
– Работа грубовата, да... Но наложилось на твой, с позволения сказать, щит, и стала фактически идеальной, - бубнила мозголомка.
– Так, сейчас я задам тебе несколько вопросов, а ты отвечай честно. Что ты чувствуешь по отношению к обычным людям? Просто закрой глаза, прислушайся к себе, и только потом отвечай.
Что чувствует по отношению к обычным людям? У них есть все, чего нет у него. Свобода, семья, воспоминания и будущее, а они совершенно этого не ценят.
– Завидую им, - наконец произнес он.
– Ненавижу их, - раздался его же голос со всех сторон. Что за? Губы каждого из его отражений шевелились.
– Ненавижу, ненавижу, ненавижу...
– Что за?
– Вторая формирующаяся личность, - голос девушки был будничен.
– Видишь? А это только начало.
Боже...
– Ладно, дальше. Почему вы раз за разом устраиваете все эти гонки с упырями?
– Не знаю, - нахмурился он. Теперь он и вправду не понимал.
– Развлекались, наверное
– Чтобы они все сдохли!
– скалятся его отражения.
– Пусть упырь убьет столько, сколько сможет, а потом я убью и его!
Нет, это не может быть реальностью. Это какой-то сон.
– Ты хочешь потом отпустить детей?
– Да, - ответ дался легко.
– Нет, - от отражений раздается безумный смех.
– Пусть все умрут!
– Вот и чудненько!
– хлопнула в ладоши девушка. Что за...
– А теперь моя очередь действовать.
Хлопок в ладоши - и пол дрожит под ногами, стены покрываются сетью трещин, а плитка с потолка кое-где падает. Второй хлопок - и отражения исчезают с плитка, а она начинает стремительно темнеть, и вскоре камера переливается всеми оттенками серого. Третий хлопок - и напротив мозголомки появляется грязно-серый шар, на поверхности которого появляется его лицо, вопящее что-то.
– Приятного аппетита, - отстраненно произнесла она... и проглотила этот шар.
– Бе-е-е, ну и гадость. Чтоб ты знал, побочные личности обычно крайне противны на вкус.
И... все кончилось.
Комнату начало заволакивать туманов. Плиты на полу превратились в мягкий ковер с длинным ворсом. А потолок... Он ощутил, как вытягивается его лицо.
Над головой было звездное небо.
– Получилось, - раздался счастливый вздох рядом... и потом ему срочно пришлось подхватывать на руки оседающую на пол девушку. Изменения его внутреннего мира не прошли для нее даром: она словно выцвела, как черно-белая фотография, видимые участки кожи покрылись швами, словно ее сшивали, как плюшевую игрушку, а из рук торчало множество осколков.