Воля и разум. Части 1 и 2
Шрифт:
– Ну, а с чего бы мы стали заморачиваться со всем этим? Мы могли бы попросту уничтожить вас, без особых хлопот. Этим все сказано, я не собираюсь больше вас уговаривать, или убеждать... Если вы отказываетесь от предложения, вам остается только умереть.
Знаю же, что он несерьезен - и все равно за душу берет. Но я уверена, Шинву с Ик-Ханом вместе справятся.
– Значит... говорите, мне нужно просто уделать его?
– рыжик еле заметно улыбнулся.
– Кажется, до кое-кого наконец дошло, - оскалился М-21.
"Дети... живут так беззаботно. Люди совершенно не ценят того, что у них
Интересно. Возьмем на заметку.
– Ши... Шинву...
– мелкий явно боялся.
– Иного выхода нет, - усмехнулся тот и двинулся на встречу своему противнику. И буквально в тот же миг откуда-то сбоку повеяло аурой директора. Ох ты ж ё! Оказывается, он раньше ее прятал. Эта аура была настолько плотной, что даже модифицированные смогли ее ощутить. Коротко переглянувшись, они направились на приглашение.
Ладно, и мне пора честь знать. Небольшое касание к разуму этого... упыря, и его реакция замедляется. Не то, чтобы он проиграет, но особого вреда Шинву нанести он не сможет. Сама же я поднялась на ноги и, старательно отводя от себя взгляды, последовала за моими целями.
Идти пришлось не так уж и долго - всего-то пройти по коридору, а уже на выходе меня ждала интересная картина. Оба модифицированных стояли на коленях перед Рэйзелом и Франкенштейном, вот только если М-24 с виду был вроде бы цел, то М-21 был нехило так ранен. Все его руки были покрыты странными порезами крестообразной формы, от которых явственно тянуло силой директора. Фига се... Это и есть Черное Копье?
– Карада?
– на меня обратили внимание.
– Что ты тут делаешь? Еще не успела?
– Почему же?
– пожала плечами я.
– Данные у меня. Третьего я ослабила незаметно, он ничего не сможет сделать детям, так что не беспокойтесь о них.
– Что тебе нужно?
– произнес вампир. Модифицированные же переводили недоуменные взгляды с одного участника этой сцены на другого.
– Покопаться у них в мозгах, - пожала плечами я.
– Читая их мысли, я заметила весьма странные закладки. Никогда раньше таких не видела! Разрешите посмотреть, а?
В эмоциях подопытных мелькнуло недоверие, а затем и паника. Ну, вполне естественная реакция...
– Делай как знаешь, - наконец произнес брюнет.
– Спасибки!
– просияла я.
– Извините, ребят, но ничего личного. Просто научный интерес.
Я присела на корточках перед М-21. Он было дернулся, когда я протянула руки к его вискам, но всего один психический импульс остановил его. Вздохнув, я закрыла глаза и нырнула в его внутренний мир.
Глава 7.
М-21.
Холодно... Здесь, в их общей камере, всегда холодно с того момента, как все остальные умерли. И слишком много белого цвета: стены, потолок, пол... Даже его одежда. А еще здесь слишком тихо, нет ни одного звука. Он понятия не имеет, как оказался тут фактически посредине того боя. Может быть, он сам умер, и это его посмертие? Смешно. У подопытного образца даже посмертие соответствующее. Его личный ад, лаборатории проекта "М"...
– Ты долго тут будешь рассиживаться?
– оборвал его чей-то недовольный голос. Что? Но здесь же никого... Подняв глаза, он окинул взглядом помещение -
– А тебе какое дело?
– безучастно спросил он. Все равно он уже мертв... Умер, так и не выполнив обещание.
– Нет, ну он обнаглел!
– воскликнула девушка.
– Давай, поднимай свою ленивую задницу!
– Пошла ты...
– вяло огрызнулся он.
– Я устал.
– Устал он! Псину пнули, она обиделась и забилась в конуру!
– крик отразился от стен.
– А о своем обещании ты подумал? Твой напарник вряд ли сможет все выполнить самостоятельно.
Псину? Знакомые какие-то слова...
– Чем я могу помочь?
– устало прикрыл глаза он.
– Я же уже мертв...
– И не надейся!
– гаркнули у него прямо над ухом.
– Накуролесил, а сам бежит! Тоже мне, мужчина...
Стоп. Что?
– Я жив?
– неверяще приоткрыл глаза он.
– Тебе что, память отшибло?
– лицо девушки было искажено злостью. Рывок, и он практически стоит на ногах, а она зажимает ворот его майки в правой руке. Бинты на руке начинают окрашиваться розоватым.
Это прикосновение словно послужило толчком, и воспоминания словно нахлынули на него. Неожиданно остановившийся бой - хотя какой там бой, так, избиение младенцев - фигура той школьницы, Юны, в проходе, странный разговор, ее речи о чтении мыслей...
– Ты!
– рука послушно трансформировалась.
– Ну, я, - пожала плечами она.
– Вспомнил?
– Где мы?
– В твоем внутреннем мире, - усмехнулась Юна... или же Карада?
– Тут забавно, правда? А знаешь, что забавнее всего?
Он недоуменно огляделся по сторонам. Камера как-то неуловимо изменилась... Стоп. На стенах было множество трещин, и они складывались в изображения и надписи. На одной стене самыми глубокими трещинами были изображены все они, выжившие на первом этапе эксперимента. На второй - лицо доктора Кромбеля и какие-то строки. На третьей же и четвертой продолжались эти строки. И, главное отличие... Двери тут не было. Вообще.
– Может, ты и не знаешь, но во внутреннем мире каждая деталь символична, - вздохнув, начала объяснять его собеседница.
– К примеру, замкнутое помещение означает стену между собой и всем остальным миром. Отсутствие дверей или окон в таком случае свидетельствует о сильном и постоянном ощущении безысходности. Обилие белого цвета говорит о внутренней пустоте. Трещины говорят об идущих деструктивных процессах психики. Зеркала или иные отражающие поверхности, сотворенные человеком, указывают на наличие шизофрении. Разнообразные же рисунки или надписи означают наличие ментальных закладок.