Воображаемый друг
Шрифт:
– Откуда у вас такая наколка, сэр? – полюбопытствовал Кристофер.
– Из армии. Все, ни звука. Зря, что ли, я с тобой печеньем поделился – хватит языком болтать.
– Вы на войне были? – не удержался Кристофер.
– На двух, – буркнул старик.
– А на каких?
– На правильных.
Ведущий передачи «Сегодня вечером» сострил насчет обвала экономики; мистер Эмброуз так смеялся, что даже закашлялся. Кристофер вгляделся в его лицо.
– Сэр, а что у вас с глазами? – спросил он.
– Катаракта, – ответил старик. – Катаракта
– Которакта передается от кота? – уточнил Кристофер.
Старик хмыкнул.
– От кота? Не смеши, Христа ради. Ка-та-рак-та. Зрение у меня неважное. Облака в глазах.
Кристофер похолодел.
– Как это – облака? – спросил он.
– Формы предметов я различаю. Но они как бы затянуты облаками. Я ведь как сюда угодил? Гнал на машине – и сбил оленя. Даже не заметил паразита этого. А сам еще башкой трахнулся о приборную панель. На этот раз у меня, как пить дать, права отберут. К гадалке не ходи. А из богадельни теперь ни на шаг не отпустят. Сучары.
От таких речей Кристофер повеселел. Рисковые они. Прямо как игры с законом. Теперь он умолк и стал слушать ведущего, но вглядывался не в экран, а в стариковское лицо, на котором плясали экранные блики. Прошло немного времени; мистер Эмброуз по-стариковски пробурчал, что хочет «дать отдых глазам», и вскоре начал похрапывать. Кристофер, не вынимая щербатый пульт из старческих рук, выключил телевизор.
– Так держать, малой, – пробормотал Эмброуз, лег поудобнее и снова захрапел.
Никто еще не говорил Кристоферу «малой». Напоследок улыбнувшись, он вышел в коридор. Почему-то страха больше не было. Обратный путь лежал мимо сестринского поста. И опять сестра Тэмми его не заметила, потому что разговаривала по телефону.
– Папа, умоляю, не звони больше, я на дежурстве. Мне не разорваться. Да, обещаю принести именно «мерЛОТ». – Она еле сдерживалась.
Перед тем как зайти в свою палату и лечь спать, Кристофер обвел глазами коридор и увидел отца Тома. Раньше ему доводилось встречать священника только в стенах церкви. Чтобы не упустить ничего интересного, Кристофер на цыпочках двинулся в ту сторону: отец Том освящал крестным знамением какого-то пожилого человека. Рядом находилась родня старичка. Жена. Две взрослые дочери с мужьями. Внуки, по виду – старшеклассники. Пока отец Том соборовал больного, все плакали.
– Кристофер, – шепнула сестра Тэмми. – Иди спать, дружок. Ребенку не стоит на это смотреть.
Она повела его назад по коридору, чтобы водворить в палату. Волей-неволей им пришлось пройти мимо палаты миссис Кайзер. Та сидела на кровати, вперившись в телевизионный экран, на котором мельтешили помехи. В банке на тумбочке мокли пожелтевшие зубы. Старушонка повернулась к Кристоферу и расплылась в тошнотворной беззубой улыбке.
– Ну вот, еще одного забрала. И нас всех укокошит, когда пробьет час, – проскрипела она.
– Не слушай ее, Кристофер. Она сама не понимает, что говорит.
Глава 12
Наутро Кристофер не смог вспомнить, как заснул. Через шторы пробивался свет. Значит, наступила пятница. Значит: прощай, больница.
Он перевернулся на другой бок и посмотрел в сторону санузла. Дверь была нараспашку.
Над раковиной мама мыла руки.
Шипенья не было и в помине.
– Просыпайся, лентяй! – улыбнулась мама. – Ты домой ехать собираешься?
Когда медсестра, согласно правилам, везла его на каталке к выходу, он понял, каково живется противнику Плохого Кота – летающему бельчонку по имени Ас, у которого при любом маневре подступала тошнота. То ли дело – виниловое сиденье старенькой машины. Мама привезла Кристофера в ближайшую к мотелю закусочную, где он заказал блинчики с шоколадной крошкой. Раньше это всегда становилось главным событием дня.
А сегодня – вроде как ничего особенного.
Потому что сегодня его ожидал «Плохой Кот в 3D». Все утро и весь день у Кристофера из головы не шел Плохой Кот со своей лучшей подругой, Коровой-мороженщицей, которая готовила вкуснейшее мягкое угощение. Поглядев на часы, он припомнил, как миз Ласко учила их распознавать время. Сеанс начинался в половине пятого. Секунды тикали невыносимо медленно; это было еще мучительней, чем ожидание Рождества.
– А почему нельзя сдвинуть Рождество на денек раньше? – вечно допытывался он у мамы.
– Потому, что ты тогда начнешь изводиться уже двадцать третьего декабря, – отвечала она.
В три часа дня они с мамой подъехали к кинотеатру возле торгового центра «Саут-Хиллз Виллидж» и встали в очередь на вход. К четырем часам очередь уже загибалась за угол. Пришел со своей мамой и Тормоз Эд: оба нарядились в героев из «Плохого Кота». Мама Кристофера понадеялась, что это была задумка Тормоза – добиться, чтобы мать пришла в таком дурацком виде. А не наоборот. Ребенка в этой жизни поджидало слишком много проблем, чтобы еще терпеть причуды матери, которая добровольно напялила костюм осла.
Когда билетер наконец открыл двери, Кристофера охватило неописуемое волнение. Ему выдали громоздкие 3D-очки. «Как у богатеньких!» – восхитился он. Места им достались – лучше не придумаешь: в самой середине. Мать Кристофера вышла в фойе купить чего-нибудь вкусного, и вернулась с любимыми лакомствами сына.
Когда закончились трейлеры, Кристофер уже съел половину снеков. Но с каждым трейлером и с каждым шариком попкорна его волнение только усиливалось. Едва дождавшись начала фильма, все ребята в зале разразились громом аплодисментов.
Для них это на всю жизнь свяжется с детством, подумала его мать.
Ей вспомнились любимые фильмы из ее собственного детства. Из той далекой поры, когда она считала себя принцессой, которая потерялась в младенчестве, хотя и происходила из королевской семьи. Конечно, в этом не было ни капли правды, но почему-то она родила принца.
– Я тебя люблю, Кристофер, – сказала она.
– И я тебя, мам, – шепнул Кристофер, не отвлекаясь от фильма.
Кейт только сейчас посмотрела на экран и заулыбалась: Плохой Кот наведался к своему соседу-крабу по имени Леопардо Дубинчи, который заканчивал портрет Моны-Подлизы, подружки Плохого Кота.