Вооруженные силы Австро-Венгрии
Шрифт:
По "тревоге" (Alarmierung) войска приводятся в боевую готовность.
В некоторых случаях войска располагаются шпалерами (Spalier), в 2 шеренги, ряд от ряда на измеренном расстоянии.
Караулы и посты (часовые) бывают — почетные и для охранения.
В каждом пункте, где расположено не менее роты (эскадрона, батареи) учреждается караул (Stations-Wache), который называется главным. Сменяются караулы каждые сутки. Караул делается такой силы, чтобы на каждый пост, содержимый круглые сутки, приходилось по три, а на ночной — по 2 человека, не считая начальника караула, разводящего, музыканта и вестовых. Войска заступают
В военное время все часовые и караулы имеют винтовки заряженными; в мирное же — только находящиеся внутри арестных помещений; чины же всех караулов имеют крышки патронных сумок открытыми.
Устав разрешает выставление караулов для охраны гражданских учреждений, денежных касс, тюрем и т. п. с разрешения военного министра.
Развод караулов, смена их и часовых, а также служба таковых совершаются на общих основаниях.
Войска призываются в помощь гражданским властям, по требованию последних [319] . Они выступают с боевыми патронами, занимают по возможности сосредоточенное расположение, приводят в оборонительное состояние важные военные пункты; караульная служба организуется так, чтобы она исполнялась ближайшими войсками; наблюдают за сношениями войск с населением; высылаются сильные дозоры, под командой офицеров и принимаются меры, чтобы избежать покушений на старших начальников и отдельные посты.
319
Эти войска, называемые «Assistenzen», должны принадлежать к имперской армии, и только в исключительных случаях к ландверу.
При призыве войск для подавления восстания, начальник отдает свои распоряжения самостоятельно, принимая во внимание и постороннее влияние, которое, однако, не может его оградить от полной ответственности за принятые им мероприятия.
Оружие может быть применено:
а) при беспорядках и мятежных движениях — по обоснованному требованию гражданских властей в тех случаях, когда все их попытки к восстановлению порядка остались безрезультатными,
б) при оскорблении воинской части или нападении на нее.
При отдельных выступлениях против войск (крики, свистки) надо воздержаться от открытия огня. При необходимости применить оружие — надо добиться полного рассеяния или разгрома бунтовщиков, причем ни в каком случае нельзя прибегать к заключению каких-либо условий или договоров. После тщетного требования очистить место, пехота наступает на толпу примкнутыми штыками, причем надо щадить старцев, безоружных женщин и детей. Если атаки окажется недостаточно, или по войскам открыт огонь, или же они принуждены к самообороне, то открывается огонь, причем стрельба холостыми патронами или через голову не должна иметь места. Об атаке и об открытии огня надо, по возможности, предупредить сигналом.
Конница может быть успешно использована в первые периоды беспорядков, при очищении улиц и площадей, без применения оружия; в случае необходимости она должна расположиться так, чтобы иметь возможность произвести атаку; после таковой — она не преследует, а вновь собирается в сомкнутый строй.
Глава II
Быт офицеров
При
Система единоличной выдачи аттестаций, хранимых от офицера в тайне и имеющих решающее значение для движения по службе, гнетущим образом действует на корпус офицеров.
Отношение офицеров к нижним чинам — строгое, жесткое, часто жестокое; сердечности отношений нет.
Несмотря на пестроту национального состава, корпус австро-венгерских офицеров, не представляя сплоченной массы, все же не отличается той крайней разрозненностью, которая могла бы появиться в нем вследствие различия в национальных убеждениях составляющих его лиц.
Причины тому кроются, с одной стороны, в источниках комплектования корпуса офицеров, с другой — в системе воспитания будущих офицеров.
Корпус офицеров комплектуется в преобладающем большинстве сыновьями офицеров и чиновников, т. е. классов, проникнутых идеей преданности монарху; вышедшие из таких семей будущие офицеры еще в юных годах поступают в закрытые учебные заведения (военные академии и кадетские школы), где и воспитываются в духе преданности монарху и вне влияния национальной розни, раздирающей народности империи.
Преданность монарху — вот то начало, которое объединяет корпус офицеров австро-венгерской армии.
Нельзя, однако, не заметить, что в последние 10–15 лет образованные классы населения все больше и больше отдаляются от военной службы, и в кадетские школы начинают проникать молодые люди, вышедшие из низших классов населения и по своим нравственным и умственным качествам не представляющие для армии желательного элемента; вышедшие из народа офицеры нередко вносят в армию социалистические влияния, что особенно заметно в славянской части офицерства.
Военному министерству эта сторона дела хорошо известна, и оно реагирует на нее путем строгих проверок аттестаций, допуская на штаб-офицерские и командные должности только людей вполне на его взгляд благонадежных.
Установившиеся в армии традиции обращают особое внимание на внешние выражения единства офицерского корпуса; к этим традициям, помимо установленного законом и строго соблюдаемого взаимного отдания чести офицерами, относится весьма распространенное и имеющее довольно оригинальные формы обращение на "ты" между офицерами.
По издавна установившемуся обычаю все генералы армии, при внеслужебных отношениях, говорят друг другу "ты", независимо от того, знакомы ли они друг с другом или нет.
Точно также генералы обращаются на "ты" к командирам полков, а эти последние к своим штаб-офицерам и капитанам; но командиры полков, обращаясь к генералам, и штаб-офицеры и капитаны в разговоре с полковым командиром говорят с этими лицами на "вы".
По понятиям австро-венгерских офицеров, обращение старшего к младшему на "ты" служит выражением особого внимания и отеческого к нему отношения; так, нередко, генералы и командиры полков обращаются на "ты" к обер-офицерам, желая выразить им свое особое расположение.