Вопреки любой логике

Melena Felwane

— Вот же гадство, — буркнула Наташа, выходя из прохода и оглядываясь на черные плакаты, призывающие к голосованию в Аду. Вот для чего их тут-то вешать? Развешивал бы по провинциям своей сатанинской обители. Все равно у Люцифера все, что дальше последних трех кругов уже «дальнее заАдье».

Быстро пересекая зал, девушка поспешила к лифту, нажимая кнопку и посматривая на телефон. Ровно полночь, значит, собрание наверняка должно вот-вот начаться. А зоркие музы ведь все по списку проверяют, тем более там еще и Ипполина будет. Та явно не упустит случая лишний раз заявить, что Наташу где-то носило. Потому и к огромным светлым дверям главного зала канцелярии на первом этаже девушка неслась через

вестибюль, ничего не замечая. Важнее было успеть, пока их не закрыли, но стоило этой мысли мелькнуть где-то между пересечением третьей и второй мраморной колоны, как пара работников в белых костюмах принялись закрывать их.

— Нет-нет! Стой, стрелять буду! — взвыла девушка и ускорилась. Ошарашенные надзиратели даже на секунду замешкались, и этой пары секунд хватило Наташе, чтобы влететь ласточкой в узкий проход прямо в полукруглый зал, устроенный по принципу амфитеатра по кривой линии ярусами — один выше другого. Вдоль каждого располагались длинные столы с креслами, на которых сейчас замерли музы, купидоны и другие работники канцелярии с интересом смотрящими на замершую Наташу. Девушка, тяжело вздохнув, перевела взор на сцену с президиумом, над которым на торцевой стене располагался экран, где уже высвечивались графики и различные показатели работы той или иной группы. Сам глава в привычном белом костюме с ярко-красным галстуком, выделяющимся на фоне всего белоснежного великолепия, озадаченно наклонил лысую макушку и повернулся к девушке, проговорив:

— Госпожа Тараканова?

— Тараканова! — зашипела Эрато, едва не подпрыгнув на месте в первом ряду, сверкая на нее очами. Ее завитые в кудри светлые волосы дернулись и чуть не зашевелились, как у Медузы Горгоны, так внушительно она выглядела. Особенно в своем сарафане в греческом стиле, который судя по размеру, с трудом на нее сегодня натянулся. — Живо сядь!

— Здрасте, извините, я пройду, — кланяясь и давя улыбку, девушка принялась продвигаться к рядам, сканируя сидящих. Уж точно не на первый ряд, где расположился весь цвет начальственного состава и даже Ипполина Аркадьевна, опять поджавшая губы. Один глава купидов казалось, забавлялся тем, какой цирк она устроила. Дальше два ряда заняли купидоны, которые между собой о чем-то переговаривались. Тут же нашелся и Гордей, над которым сидел его дружок Макс, что-то с улыбкой шепчущий ему, а рядом с одного бока Владлен. Удивительно то, что место с другой стороны было свободно, а сам Лавров не отрывал от нее серого взгляда, будто на что-то намекая.

Не будет она с ним сидеть. Ни за что.

По другую сторону кучкой расположились музы, и когда Наташка нашла глазами рыжую макушку своей подруги, Майя лишь развела руками, указывая на девчонок, которые сидели по обе стороны от нее. Садиться рядом с Валерией и ее подружками девушка точно не желала, тем более они еще и расселись так, что никак не сдвинешь, потому оставалась новенькая с бигудями в прическе, плюшевом костюме кенгуруми единорога, хихикающая над пошленькой книжечкой, вблизи, которая оказалась мангой-яой. Все абстракционисты странные. Или кем она там заповедует, эта яойщица переросток.

— Итак, как я уже говорил, хочу поздравить наших выдающихся работников, выделяющихся во главе рейтинга: Гордея Лаврова и Валерию Строганову за лучшие показатели… — Наташа почти не слушала, пробираясь к лестнице между рядами, ступая на ступеньку, слыша заунывный голос начальника:

— Также хочу поблагодарить остальных, даже… Тараканову, она у нас единственная имеет самый низкий балл среди всех. Молодец Наташа, ты очень стараешься, потому сядь, — девушка закатила глаза, обернувшись на главного, имя которого тоже не помнила. Видишь его раз в месяц, зачем вообще запоминать?

По залу прокатились

смешки, а сама Тараканова уже настроилась забраться на самый вверх, но в этот момент крепкая рука перехватила ее за запястье, вынуждая усесться на второй ряд, аккурат над Эрато и ее овечьими кудряшками, в которых блестели какие-то розовые блестки. Наташа зашипела, попытавшись вырваться, но не тут-то было. Муза резко обернулась и окинула ее грозным взглядом, рыкнув:

— Сиди! — и, переведя взор на ее похитителя, улыбнулась уже милее, — Гордеюшка. Будь хорошим мальчиком, проследи за ней.

— Ага, — расплылся в солнечной улыбке купидон, продолжая сжимать Наташину руку, вынуждая, наконец, сесть прямо в кресло, с ненавистью зыркнув на него. — Слышала? Сиди, солнышко, начальник приказал, — его горячее дыхание чуть обожгло ухо, а сама девушка незаметно пнула его по ноге, вызвав тихое «ай».

— Солнышко твое тремя рядами выше меня взглядом прожигает! — прошипела Наташа, оглянувшись туда, откуда чувствовала обжигающий взор в спину. На бледном лице Валерии (видимо Ипполина Аркадьевна тоже не давала ей спать) четко прослеживалось желание убивать. Тараканова вздохнула и позволила себе усесться, как над ними завис Макс, радостно скалящийся в предвкушении очередной сенсационной новости, которую потом можно будет разнести по всем углам канцелярии.

— Наташенька, рад тебя… — начал, было, он, как кулак девушки оказался прямо у его носа, заставив болтливого шатена замолкнуть, нервно сглотнув, — понял-понял, ты не в духе. — Пробормотал он, садясь обратно. Может купидон бы предпринял еще одну попытку подкатить с надеждой, что-то вызнать, но в этот момент глава призвал на сцену всех главных муз и с трепетом, откашлявшись, радостно сообщил, меняя картинку одним нажатием кнопки на ангелбуке. Теперь взорам ошарашенных работников предстали уже не рейтинги, цифры и графики, а нечто более интересное.

Надпись на экране гласила: «Мисс Небосводная канцелярия Третьего тысячелетия».

И надо сказать, зал дружно ахнул. Особенно женская половина.

— Дорогие девушки, в связи с тем, что данный конкурс был безбожно забыт почти пару десятков лет назад, мы с госпожами музами и другими главами отделов решили возобновить эту прекрасную традицию, — воодушевленно вещал со стойки глава, нервно дергая галстук, то и дело, косясь в сторону стоящих муз. Наташа равнодушно подняла глаза наверх, рассматривая отделку потолка, без какого-либо интереса изредка прислушиваясь к тому, что говорил мужчина. Что-то там о важности данного конкурса и возможности попасть в вековую историю, даже о влиянии на карьеру подобного мероприятия. Конкурс исключительно добровольный, с кучей этапов, где надо было щеголять своими достоинствами, дабы понравится комиссии, в которую войдут несколько глав отделов и даже кое-кто из корпуса купидонов. Да кому это нужно?

На сцене осталась Терпсихора, отвечающая за танцы, а с ней Полигимния, муза пантомимы и гимнов, которые наперебой рассказывали о будущем конкурсе, пока другие главы рассаживались с тихими скрипами по местам. Наташа тоскливо вздохнула, упираясь локтем в стол и поставив подбородок на руку, приготовившись подремать, когда почувствовала нечто странное.

Прикосновения к своему голому колену заставило девушку замереть и медленно выпрямиться в кресле, чувствуя, как чужеродные пальцы продвигаются выше. Взгляд искоса на невозмутимого Гордея, который продолжал с самым ответственным видом вслушиваться в речь муз, нисколько не гнушаясь безобразничать под столом. Наташа аккуратно заглянула под стол, ощущая, как мурашки пробежали по телу, когда его пальцы погладили нежную кожу бедра, скользнувшие выше под тонкий шифон, чуть задирая край юбки, и резко схватила его за руку, зашипев тихо: