Вопреки всем запретам
Шрифт:
– Не хочу, - бурчу, не желая даже сидеть с ним рядом, не говоря уже о еде.
– Запихну насильно, - шепчет он, наклонившись в мою сторону.
Я подаюсь ему навстречу и нагло и вызывающе глядя в глаза, цежу сквозь зубы:
– Запихай вон той сучке, да поглубже, - после чего отодвигаюсь и как ни в чем не бывало, улыбаюсь остальным ребятам.
–
– Тебе надо ты и говори, мне не надо, - отворачиваюсь от него, воспользовавшись тем, что брюнетка тянет его за руку.
– Малая, - зовет меня с другого конца стола Егор, - ты не надумала принять мое предложение? – дружелюбно улыбаясь спрашивает он.
– Хм, пока нет, но как только, так сразу.
– Слушайте, мелкой не налили, - спохватывается Андрей, смотря в мой бокал, наполненный соком, на что получает грозный рык Ромы.
– Маленькая еще, пусть сок пьет.
После некоторой заминки вечно позитивный Андрюха продолжает свои издевки над насупленным другом:
– Малая, для тебя новое правило! – закидывает удочку интриган.
– И? – подношу бокал к губам, маскируя улыбку. Я то знаю чем тут пахнет. Андрей никогда просто так ничего не спрашивает.
– С этого дня ходишь на работу только в таким коротких юбках и еще каблуки не забудь! – восторженно произносит он эту реплику,
– Ты издеваешься что ли, прятать такие ножки!!! – а после этой необдуманной фразы, получает обиженное цоканье со стороны своей спутницы и Ромин тяжелый взгляд. Не могу удержаться от соблазна позлорадствовать и боковым зрением слежу за Роминой реакцией. Могу сказать точно, он злой как черт. Нет, на первый взгляд он абсолютно спокоен и создается впечатление, что вообще не слышал сказанное. Но меня не проведешь. Я вижу его ярость в сжимающих до бела пальцах столовый прибор, в громком стуке его стакана из-под виски об стол, который он одним махом отправляет.
– Окей, это я запросто, - расплываюсь в зловещей улыбке. Но через несколько минут, я понимаю, что мое нервозное состояние возвращается снова. И дабы успокоиться, прошу извинения и направляюсь в женский туалет. Сделав дела, выхожу из кабинки, но тут же натыкаюсь на крепкую мужскую грудь с самым волнующим парфюмом на свете.
– Давай поговорим, - тоном не терпящим возражений говорит он. Серьезен и непреклонен как скала. Даже если б я и попыталась уйти от него, от такого не получилось бы.
– Не хочу, - отворачиваюсь и стараюсь бочком пройти мимо. Но не тут то было. Он не дает мне возможности побега, перекрыв дверной
– Вообще-то это было обидно, - Рома складывает перед собой руки и издевательски приподымает бровь.
– Чего? – моему возмущению нет предела. Он мне еще про «обидно» говорит?
– Твоя песня. Ты подмочила мою репутацию и раскрыла наш роман, - задорный взгляд и кривоватая улыбка словно масло разжигает мой внутренний огонь злости. Шуточки ему все…
– Ты подмочил мое доверие! – прожигаю его убийственным взглядом. А руки так и чешутся врезать хорошенько, так сказать в чувства привезти.
– Ты сделала свои выводы! – все так же спокойно, смеясь говорит он.
– Ну… удиви же меня, - отступаю на пару шагов, и складываю на его манер перед собой руки.
– Чертенок, ну хватит, - качает он головой, будто я глупый ребенок и уже до крайности утомила его своим ребячеством.
И тут меня сорвало.
– Что хватит? Я тут хожу в воду опущенная скучая по тебе. Думаю: бедный на работе трудится. А потом вижу: О! Сидит за соседним столиком мой ненаглядный, да еще в компании другой! Ты солгал мне! Ты меня обманул! – яростно жестикулируя возмущаюсь я. А ему хоть бы хны.
– Да мы собрались за час. Паша получил классный чин, решил почему то сегодня проставиться, вот и надумали съездить, тем более развеяться хотелось, - абсолютно спокойным голосом отвечает он. Как будто не оправдывается, а издевается надо мной.
А мне так обидно стало от его «развеяться». Значит в моей компании не развеешься.
– То есть обжиматься с другой бабой в твоем понимании «развеяться»?
– Я с ней е обжимался… Мы ее не звали, она сама подрулила. Это судья нашего участка, от нее зависят мои показатели.
– О! Так ты у нас показательная проститутка?! – кричу я, будучи невероятно злой от его откровенных издевательств. А в ответ только тихий смех и искрящиеся глаза. Ну как с таким человеком разговаривать?
– Нет, просто она почему-то тащится от меня, но у на с ней ничего никогда не было. Так периодически подваливает на наши гулянки. Я был с ней просто тактичен и вежлив.
– А лапать себя ты ей из вежливости даешь? Ну и вали к ней, вежливый и воспитанный ты наш!
– Да на хер она мне не нужна, я себе ничего лишнего не позволял! – наконец-таки его веселость куда-то девается, сменяясь раздражением.