Вопреки
Шрифт:
Настя открыла глаза и осмотрелась. Ненормальной птицы рядом не оказалось. Но и покидать пределы ограды она побоялась и пожалела, что отправила мужчин к автомобилю. И сумочка с телефоном осталась в его салоне.
«Загляни в вазу». — пронеслось у неё в голове и она повернулась к памятнику.
— Дурная птица… как можно заглянуть в мрамор?
Подойдя поближе и приглядевшись к крышке, Настя заметила узкий зазор между ней и вазой. С трудом, но покрутив крышку несколько раз туда-сюда, она всё же подняла её и заглянула
Ещё некоторое время Настя заворожено разглядывала украшения, не веря собственным глазам, что это те самые. Её и Стаса. Сердце и мысли поскакали вскачь. Наконец она достала кулоны и аккуратно разложила их на ладони. Подняла взгляд на вазу. Так вот зачем она здесь. Это совсем не украшение, а маленькая могилка для прошлого.
— Стас… Стас, я не могу оставить их здесь. Прости…
Едва сдерживая слёзы, Настя отложила кулоны на скамейку и, закрыв коробку, аккуратно вложила её в конверт. Опустила его в вазу. С трудом закрыла крышку, стараясь сделать зазор вновь едва заметным.
Почти одновременно над головой раздался крик ворона. Даже не взглянув вверх, Настя сорвалась с места к скамейке, схватила кулоны и, прижав их к груди, кинулась к калитке. Уже выскочив из неё, наткнулась на пожилую женщину, уставившуюся на неё изумлёнными глазами, и шагнула назад. Женщина резко повернула голову к памятнику.
В таком замешательстве Настя и оставила её, побежав к автомобилю. Но за поворотом заставила себя идти спокойно. Не надо пугать сына своим состоянием. Она старалась глубоко дышать, чтобы привести в норму сердцебиение и унять вскипевший разум.
* * *
Настя почти не помнила, как добралась до интерната. Рядом кто-то мельтешил, что-то постоянно спрашивал сын, и она отвечала ему. Но всё это происходило словно в тумане. Запомнила только смену транспорта: автомобиль, самолёт, поезд. И рядом Макс с преподавателем интерната.
А мысли были в прошлом. Вся она была в прошлом. В том коротком прошлом, проведённом со Стасом. И в Воронеже, и в Сочи. Казалось, вспомнила каждое его слово, каждый взгляд, все объятия, улыбки.
И не сделала своих обычных выводов: что поступила правильно, скрываясь от него и скрывая от него сына. Но и не обвинила себя в этом.
И будто две чаши весов, измеряющих правильность её поступков, остановились на одном уровне и даже не пытались друг друга перевесить.
Словно в полусне, она вымыла и уложила спать Славика, постояла под душем сама. Трезво мыслить начала, только нависнув над шкатулкой, когда положила в неё кулоны. С детства она не верила ни в чудеса, ни в мистику. Даже сны не пошатнули её твёрдую уверенность, что в мире не существует ничего паранормального. Только необычный
Но ворон основательно разрушил все её убеждения. Всё, абсолютно всё произошло у неё на глазах. И стоило ей только подумать об этом, как перед мысленным взором встала картинка: словно в замедленной съёмке, огромная чёрная птица летела прямо на неё. А что стоит мысленный разговор с ней…
Она мотнула головой. И сны, и кулоны, и теперь этот ворон. И в той жизни рядом с кулонами был ворон… Всё говорит о том, что они со Стасом судьбой были предназначены друг для друга. Но, видимо этому не бывать. Их взгляды на жизнь совершенно несовместимы.
Любит ли она его? Да. И будет любить. Себя не пересилить ни обидами, ни страхами. Но любить можно и на расстоянии. Всё равно быть вместе им не суждено.
А о сыне она ему обязательно расскажет. Но только тогда, когда Славик подрастёт, чтобы не Ларские, а он сам решил, с кем ему жить. И сыну она уже давно твердит, что папа просто потерялся. Но обязательно найдётся. Надо лишь подождать. И малыш терпеливо ждёт…
Настя подошла к сыну и села на край кровати.
— Прости меня, мой синеглазик…
Она наклонилась и, взяв его руку, поцеловала тёплую ладошку. Затем прижала её к своей щеке.
— Прости, что у нас с твоим папой не получилось нормально жить.
Глава 28
«– Кто ты после этого, Макс?»
— Игорь, ты где?
— Дома. Что случилось, Стас?
— Я еду к Насте. Буду там послезавтра, ближе к обеду. Сниму номер на двоих. Позвоню потом, в какой гостинице. Подъезжай к этому времени.
— Может, пояснишь, в чём дело?
— Будет разговор с женщиной, которая ухаживает за могилой.
— А без меня никак?
— Никак! Она утверждает, что видела сегодня Настю. Живой и невредимой!
— Чушь какая-то… Может, у неё того… мозги поехали?
— Возможно. Я прихвачу бумаги по поиску Насти, а ты найди того самого патологоанатома, что вскрывал тело после аварии. Из-под земли его отрой!
— Хорошо. Всё сделаю.
— И никому ни слова.
— У меня когда-то был длинным язык?
— Я на всякий случай. До встречи.
* * *
— Давай, выкладывай, что произошло, — произнёс Игорь, зайдя в гостиничный номер и бросив спортивную сумку у шкафа.
— Ты голоден? — спросил Стас.
— Можно и перекусить, если есть время.
— Успеем. Встреча с Анной Тимофеевной через час. А что произошло, я тебе уже сказал. Новые сведения получим только от неё.
Обедали молча. Стас практически не отрывал взгляда от еды, в которой больше копался, чем ел её. А Игорь, то и дело поглядывая на друга, видел его нервозное состояние.