Вопрос цены
Шрифт:
Володя кивнул, слегка нахмурившись.
— Да, я тоже это заметил. Безопасность усилена до предела, но, черт побери, журналисты и любопытные не дадут нам спуска. И дело не только в Королеве, Олив. Ты тоже теперь на виду. Тебе самой нужна охрана?
— Нет, обойдусь.
— Лив, я весь твой, до кончика тонких пальцев, — в двери просунулась лохматая голова Марика.
— Хорошо, заходи и посиди пока здесь. Если услышишь крик, мат, грохот — просто беги и не оглядывайся. Все, мальчики, пожелайте мне удачи в бою….
Диана была на месте — поливала цветы в приемной.
— Шеф у себя? — спросила я.
— Да. По-моему, ждет вас, Оливия Германовна.
Набравшись смелости, я постучала в дверь и, не дожидаясь приглашения, вошла. Олег сидел за своим столом, сосредоточенно просматривая какие-то документы. Он поднял взгляд, услышав мои шаги, и молча пригласил жестом садиться.
— Добрый вечер, — начала я, пытаясь звучать максимально уверенно.
Олег слегка приподнял бровь.
— Добрый, Оливия. С чем пришла?
— Вот, — я передала ему папку с документами по благотворительному проекту и регламентом вечера, списки приглашенных гостей и журналистов, отдельно список тех, кто скорее всего постарается поймать гостей при въезде.
Пробежав глазами бумаги, он вздохнул и устало потер переносицу. В самом конце из папки вылетели три моих фотографии в разных ракурсах.
— Что за…. — он взял одну из них, внимательно рассматривая.
— Это фото для сайта компании, — спокойно пояснила я. — Мне сказали, что даже такую мелочь можно сделать только после согласования с вами…
— Бред какой…
Да, тут я солгала, признаюсь. Но его внимание к фото того стоило. Он смотрел на изображение и во взгляде его была оценка. Он смотрел как художник, как человек, который чувствует красоту и гармоничность изображения в целом. Да, я помнила про его рисунки и сохранила их уже в своем новом кабинете.
— Тебя любит камера, — заметил Олег, положив снимки на стол. — Они все хороши.
— Меня любит не камера, меня любит фотограф, — ответила я. — А еще он любит свою работу и является лучшим в этом.
Олег снова усмехнулся, сложил руки замком.
— Почему, Оливия, у меня есть очень неприятное ощущение, что ты сейчас пытаешься заставить меня сделать что-то что мне точно не понравится? Что, Оливия?
— Так, — я подошла к столу и забрала с него тяжелую папку, подумав, убрала подальше чашку с недопитым кофе. Олег наблюдал за моими действиями чуть приподняв бровь, что на его лице выглядело устрашающе.
— Убери еще вот это, — он подал тяжелый дырокол. — На всякий случай.
— Ага, спасибо. Я хочу познакомить вас с нашим фотографом и стилистом, — на одном дыхании выпалила я, воочию наблюдая, как леденеют глаза Олега.
— Послезавтра, один черт, вас увидят все, — быстро, быстрее чем зверь начал бы рычать проговорила я, — так лучше быть к этому готовым! И только на своих
Олег слегка прищурился, не сводя с меня взгляда.
— Ты ведь знаешь, что я ненавижу это всё… — его голос был почти шёпотом, но в нём звучала угроза.
— Я знаю, — быстро перебила его, прежде, чем он заведет себя. — Но это необходимость. Сенатор… — напомнила я, помахав рукой.
— Хорошо. Чем тебе не нравится моя одежда?
— Вы собираетесь идти на благотворительный бал, посвященный проблеме домашнего насилия в костюме от Армани и в запонках, которые стоят как три моих зарплаты? Серьезно?
Олег замер, его лицо оставалось непроницаемым, но я видела, как уголки губ едва заметно дёрнулись.
— А что ты предлагаешь, Оливия? — спросил он, прищурившись. — Явиться в спортивном костюме и кедах? Может, добавить кепку?
— Нет, — сдержанно ответила я. — Я предлагаю не выпячивать своё состояние, а быть ближе к теме вечера. Люди будут ждать от вас не роскоши, а понимания, искренности. Они хотят видеть в вас человека, который понимает их проблемы, а не бизнесмена, сверкающего бриллиантами.
Олег откинулся на спинку кресла, словно взвешивая мои слова.
— Ладно, ты у нас специалист, — махнул он рукой. — Зови своего мастера, Маргарита!
Я едва заметно перевела дыхание и потянулась забрать фотографии, все еще лежавшие на столе.
— Оставь, — он внезапно закрыл их рукой. — Я позже выберу.
Его жест застал меня врасплох, но я старалась не показать этого. Оставив фотографии на столе, я снова выпрямилась и кивнула.
Олег посмотрел на меня долго и внимательно, словно оценивая каждое движение, каждый жест.
— Ты действительно думаешь, что всё это изменит что-то, Оливия? — его голос был странно тихим. — Что костюм или фотографии смогут заставить их увидеть меня иначе?
Я встретила его взгляд и почувствовала, как ледяной холод его глаз буквально пронзил меня.
— Нет, — честно ответила я. — Но они помогут увидеть в вас человека.
Марик смирно ждал в моем кабинете.
— Пошли, смертничек, — ухмыльнулась я.
— О, значит свершилось, сейчас я увижу нашего Франкенштейна?
— Маарик, — простонала я. — Давай без этого мультипликационного юмора, умоляю тебя. Я тебя позвала не состязаться в остроумии, а помочь.
— Я тебе сразу паранджу предложил, но ты отказалась.
— Марик, — я закатила глаза, — если бы я пошла по твоему совету, наша компания точно бы оказалась на всех первых полосах. Так что, пожалуйста, держи свои шуточки при себе.
— Мои шуточки, дорогая, всегда при мне. Я же не хочу, чтобы их мне оторвали. Ладно-ладно, — сказал он уже более серьёзно. — Без остроумия так без остроумия. Будем творить чудеса с тем, что есть. Но, Лив, ты понимаешь, что даже я не смогу стереть… ну, всё, что…