Вопрос цены
Шрифт:
— Олег…. — внутри меня кипел котел, слова готовы были сорваться с губ, но что-то удерживало их внутри. — Я…. Я……
— Я знаю, Лив, — он все понял, — я знаю, — замолчал, поцеловал, погладил по волосам. И выдохнул, едва-едва слышно, — я тоже, Лив.
33
«Я тоже, Лив» — эти слова помогали, поддерживали, придавали сил. Олег сдал меня с рук на руки молчаливому Андрею, велев возвращаться домой. Непривычно сосредоточенный Володя на мой немой вопрос только покачал головой, давая понять, что ответов я не получу.
Дом без Олега казался лишенным своей души, своего жизненного огня.
Я
Каждый день казался бесконечным. Понедельник и вторник слились в одну массу рутинных задач и совещаний, где все шло, как положено: споры между отделами, обсуждения, решения мелких трудностей. Вроде бы всё было под контролем, но я ощущала пустоту. Без Олега компания работала как идеальный, но лишённый души механизм. Всё двигалось по расписанию, всё шло по плану, но атмосфера была другой — холодной, безжизненной.
Как ни странно, даже его капризы и импульсивные решения, которые иногда выбивали из колеи, были тем, что придавало жизни компании. Как и наш дом, офис был без него пуст. Я начинала понимать, что он был не просто главой компании — он был её движущей силой, тем самым сердцем, которое задавало ритм.
Костя однажды мимоходом сказал, что каждый раз, когда Олег уезжает, это заметно. Но на этот раз было что-то другое, что-то более тягостное. Все знали, что это не просто обычная командировка. Люди не задавали вопросов, но их взгляды вызывали беспокойство. Каждый чувствовал нечто необычное в воздухе, как будто все ждали чего-то, но не понимали, чего именно.
Я сидела в своём кабинете, просматривая документы, но мои мысли были далеко. Я снова и снова прокручивала в голове его слова: «Не верь никому и ничему». Это звучало как предупреждение, как что-то, что я должна была принять всерьёз, но каждый день без него только усиливал тревогу.
Олег звонил мне каждый вечер, и его звонки стали для меня спасением. Даже если он говорил мало и звучал уставшим, эти короткие разговоры давали мне ощущение, что он рядом, хотя бы на мгновение. Я отчётливо понимала, что пока не время для откровенных разговоров, что его мысли полностью поглощены тем, что происходит в Москве. Он задавал несколько вопросов о том, как идут дела в компании, иногда просил уточнить детали, но почти ничего не рассказывал о том, что происходит с ним.
Я не давила, не спрашивала, хотя внутри меня разрывали вопросы. Просто слушала его голос, наслаждаясь этими моментами. Это было похоже на маленькую передышку посреди суматохи и неизвестности. Каждый его вздох, каждая интонация давали мне понять, что он измотан. Но даже в этих коротких, сухих беседах я чувствовала
В среду всё началось не так, как должно было. Едва открыв глаза, я почувствовала какое-то странное напряжение в воздухе. Обычно рабочий день начинался более-менее предсказуемо, но с самого утра что-то было не так. Телефон звонил чаще обычного, вопросы сыпались один за другим, как будто кто-то решил проверить мою стойкость на прочность.
Сначала сорвалось одно важное совещание — ключевой партнёр не смог прийти, и планы пришлось менять на ходу. Затем начались проблемы в одном из отделов — сотрудники жаловались на недопонимание и неразбериху с проектами. Споры между ними вспыхнули так внезапно, что мне пришлось вмешаться лично, чтобы предотвратить дальнейший хаос.
К тому же Володя, обычно спокойный и уравновешенный, был на удивление нервным, что не добавляло уверенности. Он коротко кивнул, когда я пыталась обсудить утренние вопросы, но выглядел так, будто его голова забита чем-то более серьёзным. И в довершении всего в середине дня Марик, готовивший серию фотографий о внутренней жизни компании, упал с лестницы и серьезно повредил ногу.
Когда ближе к вечеру Латыпов заглянул с документами, я была уже совсем на взводе, спасала только мысль, что Олег должен прилететь совсем скоро — Диана подтвердила бронь билетов на ночной рейс.
— Костя, ты еще с какой херней приперся? — рыкнула я на него.
— Да я, в общем-то, без херни, Олив. Пришел напомнить тебе о интервью у Клары в пятницу.
— Фак, точно. Прости, из головы вылетело.
Пятница — звучало хорошо. Олег будет дома и все наладится.
— У Марика, если что, только растяжение, — продолжал Костя радовать новостями.
— Хоть что-то позитивное. Костя, ты что-то раскопал про Борисова?
— Кое-что…. Я все материалы еще на прошлой неделе отдал Горинову.
Я резко подняла голову.
— Серьезно? Не поставив меня в известность?
— Олив, прости, это был прямой приказ Олега Анатольевича…. Я не мог ослушаться.
Я едва не сломала карандаш в руке.
— Где так ты не такой послушный! — не смогла скрыть злости и раздражения.
— Ага, я не ты, если б возразил мне бы голову сначала открутили, а потом прикрутили бы задом наперед.
В принципе, Костя был прав, мы и собирали сведения для Горинова. Но почему-то то, что Олег отодвинул меня от этого дела слегка царапнуло.
Звонок мобильного отвлек от тяжелых мыслей. Я с надеждой глянула на экран, но звонила Светлана.
— Да, Света, — мы уже давно с ней перешли на ты. — Что случилось?
— Олив…. Лика совсем плоха…. Просит, чтобы ты приехала….
Лика, моя бедная, несчастная девочка. Я старалась ездить к ней как можно чаще, старалась дать все то, чего так нагло и подло лишила ее жизнь. Она мало говорила, никогда не улыбалась, и немного расслаблялась, лишь когда я брала на руки ее красавицу-дочку Еву. Молча наблюдала, как маленькие тонкие ручонки обвивают мою шею, играют с моими огненными прядями. И только тогда в глазах Лики просыпалось что-то, похожее на жизнь.