Вор под кроватью
Шрифт:
— Ах, юность наша!
— В конце игры я перестала понимать, что происходит, но утром мне было не так уж плохо. Да и все сказали, что ничего не заметили.
— Ну и всё в порядке!
— Да, но позавчера… — Она опять нахмурилась. — А вас тогда здесь, случайно, не было? В среду, я имею в виду.
— Нет, — ответил я. — Единственный раз, когда я был здесь, — сегодня вечером после работы остановился, чтобы выпить.
— «Лафройг»?
— Нет, бутылку «Пеллегрино». Конечно, привыкнуть к «Пеллегрино» довольно сложно, но этого, к
— Точно, просто пьёшь его, и все дела. А зачем вы вернулись?
— Не допил.
— Понятно. А где вы работаете?
— У меня книжный магазин, — сказал я.
— Да ну? Вы — мистер Барнс или мистер Ноубл? [9]
— Знаете, никто до сегодняшнего дня не называл меня «мистер Ноубл». У меня маленький магазинчик. Да и торгую я подержанными книгами в основном.
9
«Барнс и Ноубл»(Barnes & Noble) — крупнейшая в США книготорговая компания и один из мировых лидеров по обороту продаваемых книг и услуг через Интернет.
— А мне нравится, так романтично! Хотела бы я тоже торговать книгами. А где ваш магазин? Где-нибудь неподалёку?
— На Одиннадцатой улице между университетом и Бродвеем.
— И вы остановились здесь после работы?
Ей бы следователем быть — всё замечает!
— Да вот, привёз клиенту книгу на заказ, — соврал я, — и мне понравилась вывеска «Парсифаль».
— И вы зашли, чтобы выпить «Пеллегрино».
— Вообще-то я просил «Перье», но мне принесли «Пеллегрино».
— Что ж, это значит, что вы не капризны. — Она протянула руку и накрыла своей ладонью мою. Это вышло непроизвольно, но мне показалось добрым знаком — первый контакт произошёл по её инициативе.
— Как странно, — сказала она. — Понимаете, в среду я пришла домой не одна.
— Вы специально говорите так, чтобы шокировать меня.
— Смешной вы. Вам-то что? А вот сама я страшно шокирована. Не тем, конечно, что пришла домой со спутником — подумаешь, мы же взрослые люди… К тому же, если два человека понравились друг другу…
— Конечно, почему бы и нет?
— Но я ничего не помню, Берни! Н-и-ч-е-г-о! Кто он такой, чем занимается — вот что меня пугает. Кого я притащила к себе домой? Он ведь мог оказаться кем угодно — даже «мистером Проктером»! — Она вдруг подняла на меня встревоженные глаза: — А это были не вы, часом?
— Нет, повезло кому-то другому.
— Ну вот, опять! Вы умеете сказать это так мило, Берни… Конечно, это не могли быть вы, вы же раньше сюда не приходили, но почему-то меня не покидает чувство, что мы с вами…
— Были любовниками?
— Ну-у-у, не совсем, но что мы очень хорошо друг друга знаем. Я это сразу же почувствовала, как только вошла.
— Прошлые жизни, — сказал я высокопарно. — Кармическая связь.
—
— А как ещё это объяснить?
— А вы что чувствуете, Берни?
В какой-то момент я сам взял её за руку, и мне понравилось, что её узкая ладошка полностью уместилась в моей. Что-то шевельнулось во мне, так давно забытое, что я сразу и не понял, где именно.
— А та квартира, куда вы отвели непонятно кого, — помолчав, закинул я удочку, — она что, недалеко отсюда?
— За углом.
— Интересно, а вдруг я почувствую, что уже был там однажды? — спросил я.
— Вы думаете, такое возможно?
— Может быть, выясним?
— Прекрасная мысль, — сказала она. — Мы оба это заслужили!
Глава 25
Если вы не возражаете, я опущу детали следующих часа-двух. Достаточно заметить, что некоторые вещи не забываются, как, например, вкус «Лафройга», и к ним нет необходимости привыкать заново. Как к езде на велосипеде, например, или плаванию.
— Одно я знаю наверняка, — сказала Барбара, — это был не ты.
— Кто был не я?
— В среду ночью. Я и раньше знала, что это не ты, но теперь абсолютно уверена.
— Почему?
— Если бы это был ты, — объяснила она, — я бы тебя запомнила.
— Если бы это был я, — подхватил я её интонацию, — уж точно не стал бы ждать столько времени, чтобы освежить твою память.
— Не могу понять, что это было, Берни. Я проснулась с дикой головной болью и, конечно, забыла поставить будильник, поэтому чуть не опоздала на работу. Я проглотила четыре таблетки аспирина, приняла контрастный душ и вылетела за дверь без завтрака… Даже кофе не выпила. Прыгнула в такси и по дороге успела всё-таки купить кофе в «Старбаксе». А в девять уже сидела за своим столом.
— Вот это преданность делу!
— Сидела там как дура и гадала — что же случилось? Помню, разговаривала с каким-то типом в кафе, но ничего о нём не помню. Только что проснулась утром с тяжёлой головой.
— Так, может быть, ты всё-таки не приводила его домой?
Барбара покачала головой:
— Я тоже хотела бы так думать, но, к сожалению… Вчера вечером я вошла к себе и сразу же увидела, что здесь кто-то орудовал. Причём вёл он себя довольно нагло — все ящики пересмотрел, всё перетрогал.
— Даже жутко становится, как представишь.
— Правда? Тебе тоже? Мои украшения были сложены по-другому, но он почти ничего не взял. Хочешь знать, что он забрал?
— Что?
— Только не считай, что я сошла с ума. Он украл мою электробритву!
— Не может быть! Но в таком случае это не ты, а он сумасшедший. Кому нужна…
— Очень странно, согласна. Но я всё обыскала… Я всегда кладу её на полочку в ванной. Такая маленькая бритва, дешёвенькая, вылеплена по форме женской руки. Ну, скажи мне, кому она могла понадобиться?