Вор: Пришествие Трикстера. Часть 1
Шрифт:
Таким образом, вариант оставался только один.
И я с жадностью вскрыл упаковку.
…
Гаррэт,
Уверен, что ты еще помнишь хоть крупицу своей прошлой жизни. Ты, как я полагаю, уже догадываешься, кто тебе пишет. И я был бы глупцом, если бы продолжил напоминать тебе о твоем предназначении. Баланс нарушен, Гаррет. Я пишу тебе, чтобы предупредить тебя, скоро все изменится. Совет уже начал работу по предотвращению будущего кризиса. Грядет настоящая буря! Я не могу тебе сказать, чего стоит опасаться, но опасайся самого себя. Мы расшифровали часть пророчества,
Помни слова наши, что мы изрекли, когда ты покинул нас. Мы встретимся, когда выпадет первый снег. Гаррэт, я буду ждать тебя около колокола святого Делвина. Я верю, что ты послушает свое сердце, иначе быть не может.
Артемус.
…
Хранители. Снова пытались наставить меня на путь истинный. «Их вселенские дела меня не касаются», - думал я. Не знаю, почему Артемус вспомнил обо мне только спустя год. Я ожидал, что письмо придет уже через месяц. «Может, их информаторы следят за мной?», - спросил я себя и сразу же ответил, расправляя письмо рукой, - «Нет, даже Хранители не всесильны, найти одного оборванца среди тысячи таких же… нет, не возможно».
Но что касательно письма?
«Растения, которые рвутся наружу? Темные нечеловеческие силы»… Я не имел ни малейшего понятия, что это должно было значить. «Почему они все еще пишут мне? Ты теперь свободен, Гаррэт, говорили они. Волен самостоятельно влачить существование. Ну да, в самом деле. В этом мире все мы свободны».
«Что ж», решил я, «встречусь с Артемусом с первым снегом, так и быть». Ради интереса. Никакого сотрудничества я не предполагал тогда. «А сейчас меня ждут дела», - подумал я, - «надо собрать снаряжение».
2
Мы решили, что для нас обоих будет лучше встретиться в «Бегущем быке».
Внутри было неимоверно душно. Пахло луком, во всех его лучших проявлениях. За хорошо сколоченными столами сидели, кто попало: моряки, проститутки, рабочие. Мы условились занять приватную комнату вдали от всеобщего ока – идея моего скупщика.
Я прошел мимо седого, который бурчал что-то себе под нос, прислонившись спиной к стене. Наверняка, уже не один час. Владелиц, только завидев меня, гаденько ухмыльнулся. Думал, мне здесь не место. Но он ошибался. К сожалению, или, к счастью…
Дверь хлопнула, и я, наконец-то, смог побыть в тишине. Как назло, в зале кто-то заверещал, а после раздалась волна пьяного смеха. Катти даже не обратил внимания на меня. Во-первых, он знал, что это я, во-вторых, он пил пиво. А когда он пьет пиво, никто не имеет право его беспокоить. Кроме меня, конечно.
Я скинул плащ на пол и занял место напротив. Тишина. Я слышал только его удовлетворительное чмоканье. Катти отставил в сторону стакан и начал с самым непринужденным видом.
– Ну что, дружище? Друган, приятель… содейник?
Я промолчал.
– Ладно, к черту. Времени мало, но я тут узнал, что Подветренная Гильдия собирается обчистить некий особняк. Человек, который в нем живет и о котором я тебе говорил ранее, наконец, покинул город, – после этих слов, мне казалось, он сам обрадовался.
– Тот тип, Баффорд?
– Барон Баффорд, имей уважение! Да, он.
–
– Тебе… нужно попасть в поместье, и… «позаимствовать» его драгоценный скипетр. Все просто. Я верю, ты справишься.
– Справлюсь.
– Я дам тебе карту сего поместья, это самое малое, чем я могу помочь тебе.
– Уже неплохо, - усмехнулся я.
Катти расстелил на столе карту.
– Вот здесь вход – его охраняют, понял?
– Понял.
– В особняке три этажа, снаружи на третий ты забраться не сможешь - придется проникать через низ. Как, спросишь ты? Через колодец! Как маленький котенок… Понял?
– Не понял.
– Ожидаемо. О чем это я? Ах да… колодец. Колодец ведет в канализацию. Там всегда есть… вода. Так что ножки ты не поломаешь. А теперь слушай, – Катти отхлебнул немного пива, – я не знаю, куда тебя вынесет, но должно быть, в погреб, подвал, куда-то туда. Сырое и весьма приятное место, если хочешь выпить… ах.
– А скипетр, где может быть он?
– Ну и вопрос, вор. Подумай сам.
Мне, как всегда, хотелось промолчать, но тогда бы наш разговор завершился, а мне нужны были детали.
– Баффорд, как и большинство ему подобных типов, скорей всего, держит свои сокровища наверху, здесь, – я ткнул пальцем в карту. Катти кивнул, – Поближе к сердцу и подальше от прислуги.
– Браво. Теперь обговорим некие… условия, – он суеверно сплюнул, – Мы с тобой уже говорили, но я вынужден напомнить – соблюдай правила, если хочешь работать на меня. Ты их знаешь, но я повторю. Первое: не убий никого, я знаю, ты на такое вряд ли способен. Второе: не рискуй, украдешь больше, если выйдешь живым. Третье: если поймают, ты работал на человека по имени Тикатий. И последнее, четвертое: сначала главное, потом второстепенное. Понял?
– Понял.
– Ты точно сможешь выполнить задание?
До этого сферой моих интересов были лишь кошельки. А если быть точнее, кошельки «с камнями». Катти не вмешивался в мою жизнь, потому не знал, что у меня были проблемы. Человек, который мне любезно предоставил жилье, умер. Умер, и теперь его брат, коллега, хрен знает кто, хочет меня выселить. Выкинуть на улицу. Если бы я не заплатил ему, он непременно обратился бы к Страже или к Молотам. Угроза моему ремеслу и голове в равной степени. Это задание было и делом денежным, и делом репутации. Выживанием – в самом прямом значении этого слова.
– Да, смогу, Катти.
– Тогда, завтра в три часа ночи, удачи, Га… вор, – Катти сложил карту и сунул ее мне в руки.
Теперь можно было покидать сие славное заведение. Нужно было обдумать множество деталей. Я же не хотел облажаться, верно?
На выходе меня зацепила толпа, которая с упоением слушала чей-то рассказ. Растолкав самых слабых, я увидел рыжего мужчину, называющего «dungeon» как «doewngeon», а «rocks» как «rahcks».
– … Великий Буррик, значицца. Умы говорят, что в «doewngeon (dungeon)» водяцца буррики, это-то правда – ужасные твари. Находят тебя, открывают свой вонючий «mowt (mouth)». Облако обволакивает тебя, что печень сосиски… Ам, м-м-м. Только дедка мой говаривал, что не одни они якщаюцца, а, мол, «to’eva (together)»… Вместе, значицца. Да так, что предводитель у них есть. «Werrrei (very)» важная особа, особливо желтого цвета, как золотая корона. Он-то и откладывает «eis (eggs)».