Вор: Пришествие Трикстера. Часть 1
Шрифт:
«Ах, осень, красная осень!» - думал про себя Вринд. «Мы продлим тебя, как всегда умели. Всегда будет красная осень». И именно в этот момент листья набросились на глаза, как стаи черных птиц. Именно в этот момент из-за куста вылез оборванец. В воздух взвился семифутовый шест, который пронзил пожилого Лорда.
«Всегда будет красная осень».
Лорд отлетел от удара на груду камней, густая норманнская трава щекотала ему щеки. И полилась по траве кровь. И соединилось живое с живым.
«Удобренные кровью побеги дают наилучшие всходы». Так сказал один мудрец.
5
К сожалению, ветки слишком
Сразу у входа в оранжерею я уткнулся в лестницу. Всего три этажа - я высчитал это днем ранее. Пока я поднимался, лицезрел… эти жуткие картины. Мне просто не дано описать их. Прутья, клыки, визг, мох и смех. «Довольно странный вкус для коллекционера».
Третий этаж. Что-то неимоверное в тот момент выдавило кислую улыбку. Как и все нормальные люди, я не смотрел под ноги, меня больше интересовало, что происходит впереди. Я бы и шел так, глядя вперед, если бы не случайное открытие. Лестница обрывалась на третьем этаже. То есть пол был… он был дальше… были и двери…, но именно там, куда наступил бы любой нормальный человек, пола не было. Его словно ровными пилами вырезали. «Одна их ловушек? Он знал, что я приду?». Вдруг мне показалось, что все вокруг сгущается, в животе стало неприятно. Чувство, что за мной следили все это время… И эти стрелы. «Черт, все вранье, Константин ожидал, что рано или поздно кто-нибудь захочет «взглянуть» на его коллекцию и на Меч в том числе. Он не дурак. Просто хитрец и параноик».
Что ж, я много раз делал это, и сделал еще раз. Дыра означает – прыгай! Кажется, подо мной промелькнула чья-то голова. Времени проверить не было. Я уперся грудью в дверь. Руками схватился за выступающие доски. «Где, мать твою, ручка!? Почему она сверху?». Я крутанул ее, и дверь вкинула меня вглубь некой комнаты.
«Ох, куда я вляпался!», - подумал я, вставая с колен. Мой взгляд зацепился за кровать, завешанную прозрачной тюлью. Мастерски вышитое одеяло желтого цвета обтягивало простыню как личинку. «Ну и мерзость!». С картин, написанных непонятными красками, на меня уставились лысые головы со стеклянными глазами. Завихренные бороды и густые, как лес, брови. «Так выглядит наш Константин?».
Я сложил и отряхнул свой новый плащ, продолжил осмотр. Полотно было туго натянуто на палки, скрепленные веревками, некоторые углы потрескались. «Пойду-ка я отсюда лучше…», - говорило сознание, но Меч был слишком дорог для меня. «Пятнадцать тысяч!». И я бы не смог простить себе такой утраты, да и Виктория вряд ли бы обрадовалась. А моя репутация?
Ковер изредка шуршал. Я пачкал его мокрыми и грязными сапогами. В этом не было моей вины, я словно шел по лесной дорожке. А в лесу грязи полно. «Вкусы этого человека мне не понять».
На письменном столе среди цветов лежал ключ с выцветшей краской.
На третьем этаже стояла тишина. Раздавалось только шарканье моих сапог. Я заглядывал в проемы с дверьми и без, и каждая из этих маленьких комнат представляла собой некий магический мирок – отдельную искорку безумия. Каждая комната так и норовила удивить меня. «Весь позор - для меня». Где-то покрывались черным пеплом алтари, высеченные топорами. Где-то силуэт старинной статуи вглядывался прямо мне в душу и, кажется, я видел, как повернулся ее глаз...
«Стража сюда не заходит. Или ее сюда не пускает Константин. В любом случае, кто бы здесь не работал, ему, должно быть, неплохо платят за такие причуды». Попадались и просто пустые комнаты. Зашел я в одну, а по углам томилась пыль… впрочем, ничего интересного. В другой раз в глаза бросилась одна подозрительная дверь. Она одна привлекала мое внимание: не потому, что какая-то особенная, а потому что осталась единственной. Я отворил ее, думал, попаду в еще одно «помещение для прокаженных», но то, что я увидел, меня парализовало.
Страшно не увидеть, чего боишься, страшно ничего не увидеть. Дверь с укором взирала на меня своими петлями, прикрываясь полотном невинности. Прямо за ней находилась стена. Стена, хранящая барельеф с тучными надписями на непонятном языке. Под текстом, кто-то быстрыми движениями выбил хаотичный рисунок. Умом не беру, что там было изображено. В тот момент я почувствовал, что чей-то инородный глаз врезался мне в затылок – следил за моими действиями. В подтверждение я даже расслышал приглушенный стенами смех. «Паршивое чувство, скажу!». Я сделал шаг назад, и со злостью захлопнул дверь.
Помню, когда обошел весь этаж, на меня накатила усталость и скука. Мою душу словно высосали, а работы предстояло еще немало. Сидя на ветви дуба, который перегнулся через заграждение, я насчитал всего три этажа. Оказалось, это несколько… не так. Точнее этажей было три, но три в ином понимании. «К черту объяснять эту шляпу! Мне понять это не дано».
«Картина, которую словами не передать».
Передо мной вырос лес. «Гаррэт, думаешь, ты рехнулся?! Черта-с-два!» Прямо на ковре были разбросаны мелкие камушки, что твоя галька. Затем они превратились в клубы глины, а дальше в ровное такое поле. И все эти метаморфозы в масштабах коридора.
Тишину разрезало цоканье цикад. Дойдя до конца, я сам дошел до апогея всего, что только можно было увидеть. Перевернутое окно, за которым тянулся туман, осталось позади, и теперь все мое внимание было обращено к норе. Да в стене зияла нора. Грязная, окруженная лопухами и ромашками нора. В нос стал пробирался влажный запах леса: тополиной смолы, запаха шишек и болотистого ручья. «Вот тебе и живая природа. Никакого тебе кирпича, никакого тебе металла».
«Может, он какой-то волшебник?».