Вор: Пришествие Трикстера. Часть 1
Шрифт:
Ради шутки наверху зиял люк, через который проглядывалось совершенно иное пространство. Там, где я стоял, балки поддерживали не то пол, не то потолок, не разберешь. Другого пути не было, так что я снял с плеча лук, а рука нащупала самодельную стрелу с веревкой. Вот и пришло время с ней расстаться. Я натянул тетиву. Вдохнул. Через мгновение наконечник врезался в деревянный край люка. Не успел я моргнуть, как веревка шлепнула меня по лицу. «Вот зараза!».
Я поднимался наверх. В ушах - морской прибой и звон молотов. Словно косой прошлись вдоль уха. Я замер. Опять то ли смех, то ли
Дурман спадал, предметы больше не казались выпуклыми и шершавыми. Зато голова пульсировала повторяющейся болью. «Это не Бонхард. В Бонхарде было все понятно: буррики травят тебя, живые мертвецы ищут, кого бы сожрать. Это же– испытание на Дух». Я и не сомневался, что время, проведенное у Хранителей, сформировало вокруг моей души прочную стену. К тому же у меня оставались принципы…
В глубине цилиндрического помещения висел тот самый Меч. «Совсем не так я себе его представлял». Надо отдать должное – он, вроде как, висел. А, может, мне опять лишь показалось.
Я загорелся новым светом, новым желанием заполучить его. Он был так близко!
Когда я отпрянул от перил, то поймал себя на пугающей мысли. Мысли, что все это время надо мной смеялись. В пустой тишине до моих ушей донесся слабенький игривый смешок. Я схватился за голову. «Перестань, Гаррэт, тебе кажется!» И вот опять. «Нет!», - я был уверен, что кто-то опять надорвал свой животик, но прижал рот рукой.
Я присел, чтобы успокоиться. «Это место магическое – и так ясно. И этот смех – это лишь очередное пробитие. Кто-то пытается меня сломать». Что ж, я улыбался. «Ладно, игра, значит игра! Воздействие на разум. Когда не можешь дотянуться до противника, чтобы кольнуть, можно его самого заставить прыгнуть на копье».
Позади торчало всей своей нелепостью окно. За ним еще более умопомрачительное место. Гигантская ножка, размером с дом, встретила меня. Где-то вдалеке, ненавижу открытые пространства, я разглядел еще две ножки. Я находился под огромным столом. С высоты муравья я взирал на него, и чувствовал себя, не больше хлебной крошки, которую брезгливо смахнула нечеловеческая рука. «И вправду, я маленькая букашка. И все это время ею и был». Справа кипятились языки пламени, раскаляя решетку перед ними. Крупные, как холмы Уэльса, каменные глыбы обрамляли камин.
«Черт, да я попал?!».
9
– Тот человек, он перелез через забор и…
– Да, он проник в Вашу Оранжерею, сэр.
– Миновал охрану и прошел по каналам.
– Извините нас, сэр, если мы немножко…
– Погорячились.
– Да! Погорячились, мы понимаем, что был приказ, и Вы, милорд, велели приводить таких к Вам, но…
– Он оказал вооруженное сопротивление, нам не оставалась ничего другого, кроме как зарезать
– С трупом мы разобрались. Он погребен под Оранжереей, как Вы и приказывали, сэр.
– Это был вор, милорд.
– Мы таких перевидали не мало на своем веку…
Солдаты сгорбились и ждали, пока закрытая дверь превратиться в лицо, и сам владелиц особняка будет говорить с ними. Хоть они и не видели, но знали, что каждое их слово прослушивалось, каждое их движение учитывалось – от этого человека ничего не ускользает. Он, как огонь, любой лед под ним тает.
– И еще, кажется, Джефри нарушил Ваш наказ… и, в общем, он… прошел к Вам в комнату.
– Так и не вернулся, представляете?
Гудел электрический фонарь на стене, собирая вокруг комаров. Их уже была целая стая, и они буквально облепили весь его стеклянный корпус, и все равно через него проходил яркий механический свет.
– Джефри, не хотел ничего дурного, у него было к Вам предложение.
– Отнюдь не делового содержания – совет да маленькая рекомендация. Ради общего блага…
Дверь медленно приоткрылась. Солдаты посторонились. Никто не ожидал такого, словно все уже смирился с тем, что дверь всегда молчит и всегда неподвижна. А тут им ответили.
– Я выслушал Джефри, господа. У нас была занимательная беседа, спасибо.
Двое отступили еще на шаг, и на них напал фонарный свет. С комарами. Внезапно оба почувствовали опасность, но не придали этому значения.
– Впредь всякого, кто преступит черту моего дома, отправляйте ко мне. Мы побеседуем.
Дверь начала медленно закрываться. И из-под нее начал исходил удивительный аромат: смесь роз и невиданных растений, как бы их назвали потом, тропических растений – бананов.
– Подождите, Джефри так и не вернулся, сэр, может…
«Тяжело голове, что носит корону. Тяжело рукам, чьи плечи держат мир. Падают они, когда проходят запретную линию. Ничего. Земля их рассудит. Черви соберут их. Жуки построят новые дома. А пауки сплетут прочные нити для нового дома. Только не заходите впредь ко мне. Не заходите! Что ж вы прете, как комары на фонарь. Не знаете, что огонь убивает? Не знаете…».
10
Я спрыгнул на пол и побрел прямо, по выцветшему паркету. А куда еще идти, когда места были так просторны, а дороги не имели конца? «Все имеет конец, и все когда-то заканчивается», - подумал я и начал осматривать судное помещение.
«Особняк Константина, значит… Может, это его кабинет?».
Для чародея он вел вполне привычный образ жизни: спал, складировал барахло и украшал свою хату. Еще одна кровать была покрыта противным желтым покрывалом. «Похоже на плесень». Но она меня мало интересовала, поэтому воровское чутье подсказало мне, что вот в том старинном обитом ржавчиной сундуке могло лежать что-то ценное. «Воровское чутье, да? Кто здесь что ворует?». Речь уже не шла о золоте – ему е меня было предостаточно на первое время. Была одна вещь и поценнее – загадочный Меч. «Теперь я понимаю, почему заказчик Виктории из всех артефактов древности выбрал именно этот меч. Он такой острый, с инкрустациями, и, наверняка, способен посылать искры или выжигать огонь, что-то типо того».