Вор
Шрифт:
— Просто пожелать, — повторил вор, опять смотря на свои руки.
Он закрыл глаза, и через мгновенье, как будто длинная спица пронзила его позвоночник сверху вниз. Лозарг в судорогах прогнулся, корчась от боли. Внезапно боль ослабла, и он упал на четвереньки. Боль опять начала усиливаться, и уже поразила всё тело. Крик рвался из уст Лозарга, пронзительный крик. На его теле стремительно начала прорастать шерсть. Плечи расходились, а спина делалась шире и бугристей. Ноги удлинялись и становились массивнее. Сапоги вора разорвались. Стопы стали больше, на пальцах вылезли когти и впились в землю. Жилет Лозарга затрещал и порвался. Ленточка, державшая заплетённые волосы, каким-то образом распустилась и упала на землю. Тело уже было покрыто густой и чёрной, как ночь, шерстью. Под давлением, наручи лопнули. Остались
— Помилуй нас, Господи, — шептали одни, другие говорили вслух.
Возгласив клич, лорд опустил голову и посмотрел на своё видоизменённое тело.
— Иди, принеси мне дань, — говорил Люцифер.
Лозарг побежал к городу. Кусты и сухие ветки звонко трещали под его тяжёлым телом. Он шёл напролом, обходя только деревья. Между лесом и городом была равнина. Миновав последний куст, бегущий Лозарг, на ходу опустился на четвереньки, и побежал быстрее любого коня. Земля дрожала от его поступи. Лошади, привязанные у входа в город, увидев оборотня, начали метаться, пытаясь сорваться с привязи. Некоторым это удалось, и они поскакали прочь. Остановившись у городского входа, Лозарг выпрямился и осмотрелся — на улицах не было ни души. Вор неспешно пошёл по улице, не меняя своего облика. В нескольких метрах от него, с правой стороны, открылась дверь паба и оттуда вывалилась кучка пьяниц из пяти человек с бутылками в руках, пытаясь петь. Лозарг видел не их тела, а их души. Кожа, бледно зелёного цвета и покрытая плесенью, обвисла; они рассыпались на глазах лорда. В них были сквозные дыры — гниль проела их. На лицах кожи почти не было, и из-за этого виднелся грязный череп. Глаза едва держались в глазницах, а рот был раскрыт, и из него текла гниль. Пьяные не заметили вора.
— Вот они, — шептал Лозаргу Люцифер, — вот первая партия. Их души окончательно прогнили. Вырви их сердца, или рассеки.
С рёвом Лозарг накинулся на пьяниц. Одним, своими когтями он разрезывал им груди так, что разрывалось на части сердце, другим, вонзал свою руку и вырывал его. Хоть в руке у Лозарга было истекающее кровью сердце, в своих глазах он видел сердце, истекающее гнилью. Расправившись с этими пятью, лорд вошёл внутрь паба, и как будто очутился среди живых мертвецов. Лозарг перерезал всех, находившихся в заведении. Всё помещение было обагрено кровью. На столах лежали оторванные руки, по углам были разбросаны разрубленные напополам головы, стулья были обмотаны человеческими внутренностями, в стаканах лежали чьи-то пальцы. Стены были забрызганы кровью, а на полу, в её лужах, лежали остатки тел. Выйдя из паба Лозарг взвыл.
Бродя по улицам, он оставлял после себя растерзанные тела. Всякий раз, когда ему попадались хорошенькие блудницы, он видел лишь гниющие тела; не щадил никого. И лишь однажды, за эту ночь, ему встретилась девушка, чья душа была прекраснее её тела. Одета в сияющие белые одежды, она слепила глаза Лозаргу.
— Она чиста и непорочна, — заговорил Люцифер, — поэтому её душа не моя. Убивать её или нет — решай сам. Впрочем, ты и так, неплохо поработал.
Девушка не видела лорда — он стоял в переулке, залитом мраком, лишь два глаза светились как угли из глубин преисподней. Вор не понимал своих ощущений: он чувствовал в ней что-то близкое, но в то же время чуждое и далёкое. Оставив девушку в живых, Лозарг побежал к лесу. Его галоп содрогал улицы. Едва зайдя за кусты, вор осмотрелся, и, как сказал ему Люцифер, пожелал снова стать человеком. В несколько секунд его тело
Лозарг побрёл в убежище братства.
Глава VI
Близился рассвет. На улицах было всё ещё тихо, но через несколько часов они загудят, как и прежде. На пути лорду попадались растерзанные им тела, которые, в буквальном смысле, были размазаны по старой и неровной плитке.
— Это возмездие, — прошептал Лозарг, остановившись возле трупа блудницы с разорванной грудью. Лицо было заляпано её же кровью. Глаза, раскрытые в ужасе, смотрели прямо на вора, будто спрашивая: «зачем ты это сделал?» Лозарг присел, и провёл рукой по прекрасному окровавленному лицу, и глаза блудницы навеки закрылись.
Но для кого это возмездие? Для блудницы или для Лозарга? Вор не знал. Он и сам не понимал, почему у него из уст вырвалась именно эта фраза.
— Зачем прикасаешься к нечистой? — послышался строгий и хриплый голос за спиной лорда. Он обернулся. Рядом с ним стоял согнутый старик, опирающийся на сухую и кривую палку. Его седая голова на половину облысела, но на лице была длинная и густая борода.
— Теперь и ты нечист, — продолжил старик, когда Лозарг выпрямился, — разве ты не читал Писания? разве ты не знаешь: кто прикоснётся к нечистому, тот нечист будет?
— Я не читаю Писания, — как бы с сожалением сказал вор.
— Вот и она, не читала, — сказал назидательно дед, и кивнул на труп.
— А кто это её так? — спросил лорд, притворяясь, что ничего об этом не знает.
— Да говорят, демон разгуливает по городу… много людей перерезал. В одном пабе все стены кровью залиты, а кругом руки да ноги валяются…
— Что ж это за демон такой? — ради своего интереса любопытствовал Лозарг.
— Мне-то откуда знать? не видел я его… это кара Божия, — продолжил старик после паузы, — остерегайся дел своих, ибо могут они погубить тебя, — советовал старец.
— Уже погубили… — себе под нос сказал лорд, — а ты чего это, старик, в столь поздний час не спишь, а по улицам бродишь? — мягко сказал вор.
— Да сколько ж спать можно, — усмехнулся дед, — пол жизни проспал — хватит. Мне-то нечего больше делать, только бродить. Вздремну где-нибудь, да и хватит. А потом дальше иду.
— И мне пора идти, — сказал вор, и пошёл от старика.
— Если нужно будет что-то — мой дом здесь, напротив, — старец указал рукой на дом слева.
— Обязательно зайду, — улыбнулся Лозарг.
К приходу предводителя в братстве всё было готово. Так же хорошо был накрыт, разными кушаньями, стол, так же горели свечи, те же кубки были наполнены красным вином. И вот в убежище появился глава клуба, но в этот раз на нём не было его балахона. Все двенадцать мужей стояли вокруг стола, смотря на своего лорда.
— Ты хотел сообщить нам что-то важное, — начал Бастьен, — вот мы.
Лозарг кивнул.
— Слышали ли вы, что произошло в городе этой ночью? — спросил лорд.
— Кровавая бойня, — сказал худощавый вор, стоявший посередине с правой стороны от Лозарга, его имя Жерар Деко, — которую устроил то ли волк, то ли сам дьявол.
— А теперь скажите мне, — спокойно заговорил лорд, — верите ли вы в оборотней?
— Ты думаешь, что это сделал оборотень? — спросил Бастьен.
Лозарг молчал.
— Все мы слышали о них, но никогда не видели, — сказал вор, стоявший напротив Жана. По комплекции был похож на него. Коротко стриженый, но лицо покрыто густой бородой. Отличительной чертой этого вора были его глаза: правый — зелёный, левый — серый. Его звали Артур Вальян.
— Вот, собственно, то, зачем я собрал вас здесь, — с лёгкой улыбкой начал Лозарг, — я собрал вас здесь, чтобы открыть вам тайну. Итак, слушайте: я продал свою душу дьяволу, и теперь я — волк, — члены братства в удивлении переглянулись, — я бессмертен. Меня может погубить только серебро и крест. Я буду вечно молод. Вечно буду собирать души, которые принадлежат дьяволу. Это я, устроил резню в городе, потому что этого требует договор. Вы спросите у меня доказательств?! Вот они, — Лозарг вытянул правую руку, и её предплечье вмиг стало предплечьем оборотня. Братство ахнуло. Лорд вернул себе прежнюю руку, — примите же мою кровь и наше братство будет вечным.