Ворон
Шрифт:
Нет, мне совсем неинтересно… Фыркнув, я вернулась в спальню, и, повесив халат на спинку кровати, стремительно провалилась в тревожный сон.
В течение следующих нескольких дней я пыталась вытеснить все негативные воспоминания, погрузившись в учебу с головой. А вечерами, приготовив ужин и разделавшись с уроками, просиживала часы на пролет за швейной машинкой.
Всю неделю я проводила время в компании Ксюши и Марины. Мы вместе готовились к контрольной по тригонометрии, а еще по очереди зачитывали эссе друг друга,
К слову, Воронова в школе не наблюдалось. Вряд ли бы он смог объяснить, откуда такие увечья, поэтому и отсиживался дома, как крот в норе.
Казалось бы, после отъезда Безрукова все нормализуется, однако я каким-то шестым чувством ощущала сгущающееся в воздухе напряжение.
– Дискриминанты, интегралы, геометрические и алгебраические теоремы… А-а-а… – Марина обхватила свою светлую головку руками. – Зуб даю – нам в жизни это никогда не пригодится! И зачем только забивать голову? – она состроила такую мученическую рожицу, что мы с Ксю, не сдержавшись, прыснули от смеха.
До контрольной по тригонометрии оставалось два дня, поэтому, решив не тратить время впустую, быстро пообедали, и, оставшись в столовой, продолжили подготовку.
– Ох, этот многочлен меня доконает…
Растянув губы в легкой улыбке, я откинулась на спинку неудобного стула, вдруг ощутив, как расслабленное выражение осыпается с моего лица…
Ворон.
Замерев посреди столовой в стильном черном кардигане, надетом поверх рубашки в тон, и брюках, идеально сидящих на крепких бедрах, он смотрел на меня. Выжигал взглядом. Топил в ледяной проруби немигающих ореховых глаз, отчего мурашки с острыми зубками расползлись по коже.
– Кирилл! – звонкий девичий голос раздался прямо за спиной.
Миг, и небезызвестная шатенка по имени Ульяна, – да, я зачем-то навела о ней справки – бросилась Кириллу на шею, а он, по-хозяйски опустив ладони на её точеную талию, один уверенным движением притянул девушку к себе.
Я перевела взгляд на пирожок с вишневым джемом. Аппетит моментально испарился. Внезапно накрыло осознание, что смотрел он на неё. И зачем ему вообще было на меня смотреть, когда есть такая красавица модельной внешности?
– Аль, как у тебя обстоят дела с многочленом? – сосредоточенно поинтересовалась Ксю.
– Многочлен… многочлен… – хихикая, как заведенная повторяла Марина.
Нахмурившись, я рассеянно посмотрела перед собой, обнаружив, что Воронов вместе с шатенкой уселись за соседним столом прямо напротив: его рука расслабленно опустилась на ее худенькие плечи.
– Аль, так что ты думаешь? – не обращая внимания на кривляние Маринки, настаивала Ксюша.
В этот момент Ульяна наклонилась, прошептав Кириллу что-то на ухо. Судя по его реакции – короткому вибрирующему смешку, и ее порозовевшим щекам, не трудно догадаться, о чем шла речь.
Сама не понимаю, почему меня это так нервировало. Наверное, дело в том, что со мной по непонятной причине он вёл себя как хам трамвайный…
– Пора на русский! –
– Аль, мы в туалет заскочим. Догоняй! – покосившись на часы, обратилась ко мне Ксю, протягивая решение многострадальной задачи.
– Ага… – забуксовав из-за его внезапного появления, я все-таки перенесла в черновик цепочку формул, а когда подняла голову…
Его глаза изучали мое лицо.
На этот раз я не могла ошибиться. Не переставая поглаживать плечико Ульяны, Воронов покушался на меня своими ореховыми глазами-пулями. Импульсивно заправив за ухо выбившуюся прядь, я заворожено наблюдала, как кадык на шее одноклассника прошелся вверх-вниз.
Намеренно уступив в этой битве взглядов, я поспешила в класс, плюхнувшись за единственную свободную парту на галерке. Вместе со звенящим звонком вдруг пришло осознание, что мои мучения только начинаются. Стоило об этом подумать, как Воронов, растянув губы в нахальной усмешке, уселся рядом со мной.
– Привет… – пискнула, лишь бы хоть немного сгладить нарастающую неловкость.
Слегка приподняв подбородок, Кирилл смерил меня снисходительным взглядом, и… промолчал.
От обиды я даже стиснула кулачки. Решил сыграть в молчанку? Идиот. Пернатый. Больше не скажу ему ни слова! Только мои молчаливые проклятия, по всей видимости, его совершенно не трогали. Расслабленно откинувшись на спинку стула, Воронов выглядел победителем, полностью контролирующим ситуацию.
Жаль, русичка задерживалась.
– Кирюш, с возвращением! – приторный голос Терехиной был адресован моему соседу по парте.
– С чего это вдруг такое внимание, Аленка? – не видела выражение его лица, но хрипловато-рокочущие нотки голоса явно выдавали интерес.
Даже этой гадине ответил, а мне – нет.
– Так, класс – ученье свет! Быстро достаем рабочие тетради! – хорошо поставленный голос учительницы русского прервал их ненавистный треп.
Достав все необходимое, я вновь непроизвольно покосилась на соседа по парте. Воронов глядел прямо перед собой, задумчиво поигрывая карандашом в руке. От него пахло терпким мужским одеколоном. Явно не дешевым. Слишком взрослым. Чересчур мужским.
Вдруг карандаш выскользнул из его пальцев, упав мне прямо под ноги. Краем глаза заметила, как напряглись желваки на слегка заросших щеках Кирилла. Я бы без труда помогла его поднять, однако, припомнив хамское поведение парня, решила, пусть сам поваляется у меня в ногах. Ха-ха!
Воронов чуть наклонился, видимо, примеряясь, как лучше дотянуться, невзначай обдав мою щеку горячим дыханием. Свежие сладковато-горькие нотки перечной мяты защекотали ноздри.
Сердце вдруг раздулось до размеров гелиевого шара. Ладони увлажнились. Потому что этот запах прочно отложился в одном из самых потаенных сундучков моей памяти…