Ворон
Шрифт:
– Не обращай внимания.
– Ну, хорошо… - ее губы скользнули по линии моей челюсти, подбираясь ко рту.
– Я так по тебе соскучилась…
Чтобы хоть как-то сгладить неловкость, я, наконец, ее поцеловал. Настя отозвалась со страстью дикой тигрицы в брачный период. Она прекрасно владела своим язычком, если можно так выразиться, однако я никак не мог раствориться в процессе…
Приоткрыв глаза, заметил, что во всех комнатах соседского дома горит свет. Она не спала, явно чего-то опасаясь. Трусиха! Зато
– Кирилл… ты уснул? – гостья смущенно хихикнула.
Да. Что. За. Хрень.
Отодвинувшись от нее, я резко поднялся с дивана, направляясь в кухню за ведром попкорна. Реально, кино.
– Ты сегодня какой-то скучный… Даже совсем ко мне не пристаешь. Может, в картишки сыграем на желания? М? – надула пухлые губки.
– Окей, сдавай…
Карты были краплеными, и я всегда выигрывал. Но сейчас, блуждая в своих мыслях, как-то даже умудрился проиграть. Прямо победитель по жизни…
– И мое желание. – Настя порочно улыбнулась, - Поцелуй меня так, как умеешь только ты…
Глава 27
А что я там умею?
В голове роились десятки тупых мыслей, нокаутируя одна другую. Чувствовал себя неуклюжим прыщавым подростком как лет пять назад. Ещё до того, как брат буквально силком притащил меня в качалку. Мало кто знает, но в интернате я был конченым зубрилой: с утра до вечера штудировал учебники, лишь бы хоть как-то отвлечься от происходящего в жизни треша.
– Не хорошо заставлять девушку ждать… – прожигая меня масленым взглядом, Настя подалась вперед, проведя длинным ноготком по моему запястью.
Красивая. Ласковая. Но. Увы. Как отворожили. Знал ведь, что утром десять раз пожалею, и буду грызть себя за эту чертову слабость, но сейчас просто не мог поступить иначе.
Вновь сосредоточился на окнах соседского дома. Зачем она врубила всё освещение? Возможно, таким образом пытается привлечь мое внимание? Что-то случилось?! Больше похоже на бред сдвинутого на конспирологии шизика, однако от всех этих мыслей я так и не смог расслабиться.
– Насть, прости. Мне срочно надо уехать.
Гостья шумно выдохнула.
– Воронов, ты издеваешься? Я, итак, вместо того чтобы готовиться к сессии, еле-еле выкроила пару часов. А ты меня гонишь?
– У меня появились кое-какие дела. Давай перенесем на завтра? – наклеил на лицо свою фирменную улыбочку, хотя в душе все звенело от раздражения.
Неужели так трудно просто свалить?
Все реально из рук валилось. Не покидало ощущение надвигающейся катастрофы. Всеми фибрами своей беспутней души я ощущал дискомфорт. На интуитивном уровне. Шестое или хрен его знает какое чувство.
Настя хлопнула дверью, но сперва своим убийственным взглядом засадила мне пулю между бровей. Заслужил. Не спорю. Однако сейчас меня
В крови вскипел уже привычный адреналин. Руки чесались. Кончики пальцев покалывало от предвкушения ломануться за своей дозой чистейшего кайфа.
Накинув косуху, я выскочил из дома, и, не обращая внимания на мороз, направился к девчонке, которая не вызывала у меня ничего кроме жалости, предварительно отправив красотку модель домой.
Я вообще нормальный?
Ответ напрашивался сам собой.
На этот раз решил воспользоваться запасным входом. Потихоньку открыл дверь, прислушиваясь. Ничего необычного. Все тихо. Идем дальше. Стянув ботинки, чтобы лишний раз не шуметь, и убедившись, что на первом этаже все спокойно, я поднялся в ее спальню.
А вот и моя слабачка. Мелочь. Плакса.
Свернувшись калачиком, прижав куклу к груди, она спала в своей кроватке. Маленькая. Хрупкая. В пижаме с авокадо. И в носках с авокадо. Дитя дитем.
Медленно опустился в кресло напротив, ощутив, как все тело сковал озноб. Я даже не знаю, сколько времени просидел в этом чертовом кресле. Час? Два? Три? Я ее не гладил. Почему-то сегодня никак не мог заставить себя к ней прикоснуться, будто любое прикосновение равносильно ожогу на… коже?
Сегодня Алина не плакала. Она даже пару раз усмехнулась, крепче прижимая куклу. Видимо, ей снилось что-то приятное. Вспомнил, как искренне она улыбалась днем, когда нашла в почтовом ящике шоколадку. Кстати, очередная незапланированная акция. Ну-ну.
А стикер с моим номером телефона красовался в центре ее планера. Сохранила. Все-таки. Интересно, осмелится ли написать?
Я вот до сих пор не осмелился. Хотя давно уже выяснил ее номер. Зачем? Такой же тупой вопрос без ответа, как и сотни других, застывших на языке. Лучше всего свалить. И как можно быстрее.
Сегодня я втирал ей, что она слабачка, но рядом с ней я и сам чувствовал себя слабаком. Размазня бесхребетная. С кем поведёшься, как говорится…
Я прикрыл девчонку одеялом, и, поборов желание пропустить между пальцами несколько шелковистых прядей, бросил последний взгляд на спящую Лялю.
Ну, ведь реально Ляля?
Беззащитная. Невинная. И такая желанная, что выть хотелось.
– С-с… – напряг челюсти: зубы сводило от желания прикоснуться.
Поцеловать. Один невинный поцелуй. Просто прижаться к ее приоткрытому рту своими губами. Интересно, какого это? Наверняка, контрольный в голову… Дофаминовая кома. Полет в астрал. Но я тут же запретил себе даже думать о чем-то большем. Нам с ней не по пути…
Просто, свали уже, кретин, пока не наломал дров на две зимы вперед…