Воровка чар (Дилогия)
Шрифт:
— Эк тебя, — я перевела взгляд на сбитые в кровь руки. — С магами на кулаках силушкой мерился?
С минуту вириец молчал. От пристального взгляда стало неуютно, а камера вдруг показалась слишком маленькой, словно кто-то приставил ладони к стенкам берестяной коробки и сжал. Только эта коробка была каменной. Вспомнилась ночь на лихих болотах и волна удовольствия, прокатившая по телу. Я со свистом втянула воздух, а Вит улыбнулся разбитым ртом, хотя это наверняка было чертовски больно.
— Нет, с солдатами. Они держали, пока маги наказывали.
— За
Чернокнижник повернул голову. Руку обдало теплым дыханием, щетина кольнула пальцы. Грубая шероховатая кожа, прикосновения к которой не были неприятны.
В последний момент я сдержала порыв и сжала пальцы в кулак. Эол, что со мной? Я же внучка травницы, а бабушка учила помогать людям. Я же веду себя, как…
«Не искушай судьбу Айка, от доступной девки никто не откажется», — раздался в голове голос бабушки.
— А почему мы в одной камере? — я отодвинулась.
— Добрые маги Велижа решили, что раз девушка путешествует с тремя мужчинами, от нее уже не убудет. Все равно на каждом привале, небось, пользовали, а номера на этом постоялом дворе, — в голосе мужчины послышалась горечь, — товар востребованный.
— Так за что ты получил в лоб, если не сопротивлялся?
— Что и никаких стенаний о потере девичьей чести? — кажется, ему и в самом деле было интересно.
Я вздохнула. Ну не рассказывать же солдату, о том, как Крылька — птичница разнесла по всей деревне, будто видела меня обнаженной в лесу на лысой поляне, любящейся с чертями (куда ж без чертей), и, мол, что любой пришедший на полную луну в первый час нарождающейся ночи, мог присоединиться к непотребству. Парни ходили. И ни один не спросил, откуда у Крыльки такие знания. Надеюсь, им там было нескучно друг с другом.
И не валяли меня по кустам только по одной причине — бабку боялись. Это если трезвые, пьяным я сама на глаза старалась не попадаться. А уж когда речку начала «заговаривать» опасаться стали и остальные, те которые, в аккурат, в промежутке между трезвостью и пьянством жили.
— Не до стенаний, — я посмотрела в глаза, которые едва угадывались в темноте. — Как тебя наказали и за что? — лучше спрашивать, потому что когда мы молчали, тишина, словно наполнялась его присутствием. А может, я умом повредилась после всего произошедшего, скоро начну разговаривать с пророками Эола и блаженно пускать пузыри.
— За осевшую в куполе энергию, — ответил Вит. — Маги не смогли понять ее природу. Решили, что это я пытался то ли взломать ловушку, то ли их убить. В назидание слили весь мой запас силы.
— Как они поняли, что ты маг? Рион тебя не видел, он говорил…
— Не знаю, что он там говорил, скорее всего, очередную глупость. Он не умеет, вот это уже другой разговор. Я бы тому, кто его обучал... ааа, — он махнул рукой. — Не мне лезть в ваши дела, да и запас сил у парня… впору плакать. Носителя запрещенной магии распознать можно, если знать, что именно распознавать. — Вит откинулся обратно к стене. — Если ты сейчас бросишься воплями на дверь, достоверно изобразишь испуг и будешь
Я задумалась. Желания брать штурмом дверь не возникло. Вопить? Горло жалко. И если говорить начистоту, мне никакие зачеты не помогут. Рядом с чернокнижником убийце магов самое место. Не сажать же меня к добропорядочным разбойникам.
— И здесь неплохо. Неизвестно еще, как там будет, а тут… — я огляделась, — солома на полу есть.
— Ну, если только солома. А ты не боишься, что я на самом деле тобой воспользуюсь? — вириец задал вопрос вроде бы несерьезно, но мне показалось, что камера стала еще теснее, еще меньше, и я до сих пор не могла понять нравится мне это или нет.
— Предупреждаешь? — голос почти не дрожал.
— Раздумываю, делать все равно нечего…
— Будь добр, как определишься, скажи, — я попыталась отодвинуться, и тут же прокляла себя за это движение, носком сапога коснулась его бедра, зашипела, словно могла что-то почувствовать сквозь толстую подошву и, наконец, замерла.
— Договорились, — он хохотнул, но смешок тут же сменился стоном боли. — А пока расскажи, как такое украшение заполучила? — и поднял руку, указывая на что-то над головой. — Отвлеки от крамольных мыслей.
Причин скрывать историю, больше не было. Мы дошли до Велижа, и теперь от меня мало что зависело. Я прислонилась к холодной стене и начала рассказывать. С чувством, с толком, с расстановкой. Получилось даже пару раз всхлипнуть, в особо жалостливых моментах.
— Значит, ты решила отдать силу? — не особо впечатлился историей Вит.
— Вернуть, — поправила я.
— Нет, Айка. Отдать. Ты присвоила ее, изменила, наложила отпечаток.
Я вспомнила, как зверь стал частью меня, как мне это понравилось.
«Маги умирают от тоски» — сказал Дамир и улыбнулся, глаза мага излучали спокойствие и уверенность. И веру. В меня.
— Да, я отдам силу.
Черт, почему от собственных слов стало так тоскливо?
— Небось, жалеешь, что вовремя не ушел? — быстро спросила я, видимо для того, чтобы не тосковать в одиночестве, пусть тоже хлебнет.
— Есть немного, — признался вириец, поднося руку к разбитому рту.
— Немного? Да, твою башку сегодня-завтра на плаху положат!
— Не преувеличивай, — в темноте блеснули два вертикальных зрачка. — Не попрут ваши против Вирита. Скорей всего, выкуп затребуют, прибыток в казне куда приятнее безголового трупа и осложнений отношений с Княжеством.
— Даже так?
Значит, я не ошиблась, Вит не просто кудесник, все-таки высокородный.
— Так почему ты с нами пошел?— спросила я. — Только не повторяй всю эту чушь про совесть, детей и злых тварей в лесу, не поверю.
— Да? А мне показалось достоверно вышло, — он согнул ногу в колене, — Если бы я не знал тебя раньше, подумал, что мне в камеру «подсадную» закинули.
— Подсадную?
— Чтобы язык развязать.
— Мне нет дела до твоего языка, — я посмотрела на заглядывающую в окно луну.