Воровской дозор
Шрифт:
– Послушайте, как вы…
Раздраженную тираду прервали отрывистые телефонные гудки. Диалог был закончен. Джонатан вернул телефон подскочившему администратору, без аппетита доел заказанный бекон. Некоторое время он сидел неподвижно, размышляя над предложением, а затем, бросив на стол деньги, направился к выходу.
Нужно было как-то осмыслить состоявшуюся беседу.
Ровно в шесть часов вечера Джонатан Смит пришел в сквер и уверенной походкой направился к ресторанчику, утопавшему среди тропической зелени. Оставалось странным, каким это образом столь широколиственные растения переживают зиму. Наверняка хозяин заведения знает какой-то особенный секрет.
В заведении
Старики были разные, совершенно не похожие один на другого. Кто же из них его недавний собеседник? Может, тот, что сидит с правой стороны от входа? Он был невероятно суховат и неторопливо попивал пиво из высокого тонкого бокала. Другой, расположившись напротив входа, был моложав, в клетчатом вызывающем костюме, он что-то без конца говорил миловидной официантке. Третий, сидевший у входа, низкорослый карапуз с большим животом, сладко щурился после каждого глотка и поглядывал на соседей. Четвертый старикан, аккуратный и торжественный, как парадный гусарский мундир, расположился подле стойки и небольшими глотками цедил из чашечки кофе. Пожалуй, его неизвестный собеседник должен был выглядеть именно так. Этот старик был рожден для победы. Даже сейчас он напоминал полководца на покое, который был непрочь поделиться с подрастающим поколением своим немалым жизненным опытом.
Джонатан сделал два шага в его сторону, как вдруг услышал за спиной знакомый голос с хрипотцой:
– Мистер Смит, куда же вы?
Обернувшись, он увидел невыразительного старика, которого поначалу принял за служащего ресторана. Тощий, худой, немного сгорбленный, от телефонного величия оставался только голос. На лице Джонатана промелькнуло разочарование, не ускользнувшее от внимательного собеседника.
– Это я вам звонил. Вижу, вы разочарованы…
– Как вам сказать… Я вас представлял несколько иначе.
– Не удивлен. Первое впечатление самое сильное, но не всегда самое верное.
– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – Джонатан уже начинал сожалеть о потраченном времени (и надо же было купиться на такое!). Старик, похоже, относился к разряду невероятных шутников, что отрывают от дела занятых людей. – Знаете, на сегодняшний день у меня были совершенно другие планы. Хотелось бы как-то покороче…
Старик смотрел так, словно читал его мысли. Возможно, что так оно и было.
– Молодость, – понимающе качнул он головой, – всегда снисходительна к старости. Ей кажется, что она все знает, все предвидит, но в действительности она не видит дальше своего носа. Нужно прожить всю жизнь, чтобы осознать очевидное. Ну что ж, если вы спешите, тогда давайте сразу перейдем к делу. Только сначала у меня к вам будет один вопрос… Вы поддерживаете отношения с вашими бывшими сослуживцами?
Сжав кулаки, Джонатан переборол в себе закипающее раздражение, даже нашел в себе силы, чтобы беспечно улыбнуться, и произнес как можно более небрежно:
– Меня теперь сослуживцы не интересуют. Все это осталось в прошлом.
– Я так и думал… У меня для вас есть одна новость. Я даже не знаю, как вы ее воспримите, хороша она для вас или не очень… Вам говорит о чем-нибудь такое имя – полковник Энтони Блэйк?
Смит растерянно посмотрел на старика. Энтони Блэйк
Старик в самом деле обладал немалыми возможностями, если сумел полистать оперативные донесения.
– Не буду врать, знаю.
Губы старика разошлись в снисходительной улыбке:
– Мне весьма импонирует ваша честность. В наше непростое время эта черта характера встречается все реже. Что же мы с вами встали в центре зала? – спохватился старик. – На нас уже обращают внимание, а нам это ни к чему, если мы хотим работать вместе. Давайте расположимся в том углу за свободным столиком, – показал он на свободное место в самом углу зала.
Старик сел лицом к входу. Слегка замешкавшись, Джонатан устроился рядом, чтобы контролировать взглядом окна, нередко таившие самые большие неприятности, и вход. Даже переодевшись в гражданскую одежду, он продолжал оставаться профессионалом, словно разговор проходил не в спокойном Лондоне, а в подконтрольном террористам кишлаке. Старик едва заметно усмехнулся, что не ускользнуло от наблюдательного Джонатана.
– Могу вам сообщить, что полковника Блэйка уже как неделю отправили в отставку.
Вот это да! Новость была ошарашивающей. Блэйк входил в элиту МИ-6, поговаривали, что в ближайшие три месяца он должен возглавить один из отделов. И тут такое!
– Вот как… Для меня это большая неожиданность. Не хочу сказать, что я как-то рад или торжествую… Но интересно было бы узнать, за что все-таки его поперли? Насколько мне известно, его отец тоже работал в МИ-6 и имеет в организации заслуженную репутацию и большие связи.
– Поводов для его отставки нашлось немало, а ваше дело было всего лишь каплей к тем неприятностям, что с ним приключились ранее.
– Вы… инициировали его снятие?
– Если только самую малость, – свел старик указательный и большой пальцы. – Мне не нравится, когда обижают моих людей.
– Вы уже решили, что я стал вашим человеком?
– Я столько о вас знаю, что даже успел к вам немного привязаться.
– Вы не сказали главного… На кого я буду работать? Кто вы такой? Если я не буду знать этого, мне трудно будет принять положительное решение.
– Меня зовут мистером Уайтом… Скажу так, я занимаюсь искусством. У меня большой бизнес по всему миру.
– Вот как… Весьма неожиданно… Я думал, что вы занимаетесь шпионажем.
– И этим тоже. Правда, в сфере искусства… В наше время только так и возможно вести большой бизнес. Каждая крупная и уважающая себя структура имеет в своем распоряжении разведку и контрразведку. Так что мы не исключение.
– Хорошо. Но в таком случае, что же я должен делать? Ведь я ни черта не смыслю в искусстве!
– Это вам и не нужно. В последнее время у меня накопилось немало должников. Мой бизнес устроен таким образом, что следует обязательно требовать возвращение денег в обговоренный срок. Если этого не делать, то окружающие начнут воспринимать великодушие как некоторое проявление слабости. В следующий раз не захотят отдавать деньги уже другие. А там и до разорения рукой подать. Я же очень не хочу на старости лет остаться без денег… Так вот, эти деньги с должников вы и будете спрашивать. Сразу предупреждаю, что работы будет много. Но зато и платить я вам буду немало.