Восемь пуль людоеду
Шрифт:
– Да? – сказал Антон. – И какая же муха тебя сегодня укусила?
– Муха тут ни при чем. Просто сегодня я встретил одного своего старого приятеля, и он подал мне одну интересную мысль.
Антон не стал спрашивать, что это за интересная мысль. В первую очередь он предпочел поинтересоваться:
– И что это за приятель?
Вопрос был резонный. Многочисленные «старые приятели» Костика порой подавали ему настолько «интересные» мысли, что Антону зачастую не оставалось ничего другого, как только разводить руками и качать головой. Иногда ему стоило больших трудов убедить своего
– Ты должен его помнить, это Серега Кошкарев, он учился в нашей школе, в одном классе с твоей сестрой.
Антон покивал – Кошкарева он помнил. Этот квадратноголовый огромный парень, на весь Овражий славившийся своей недюжинной силой и вместе с тем беззлобным нравом, некогда был влюблен в Ирину, но поскольку характер имел стеснительный, то напрямую признаться в своих чувствах не находил смелости и лишь однажды решился передать записку объекту своей страсти через ее младшего брата. Антон к этому поручению отнесся со всей серьезностью, записку вручил из рук в руки, правда, не преминул сделать парочку язвительных замечаний. Ответа от Ирины Кошкарев так и не дождался. Она не хотела его обижать, но подходящего ответа так и не смогла придумать. Тошка очень переживал по этому поводу – ему страшно хотелось, чтобы сестра дружила с этим мощным, всеми уважаемым парнем, и он никак не мог понять, как она посмела отказать ему.
Говорят, с тех пор Кошкарев многого добился. Особо крупным бизнесменом он не стал, но имел довольно широкую сеть торговых киосков в городе и окрестностях, раскатывал на импортном автомобиле и пользовался сотовым телефоном.
– Да, я помню Кота, – сказал Антон. – Но не могу представить его в качестве поставщика «интересных идей».
– Ты все поймешь, как только услышишь, ЧТО он мне предложил. Ты помнишь старый Дом пионеров?
– Помню, – сказал Антон. – И что с того?
– Там есть большой подвал, который сейчас никто и никак не использует.
– Да-да, я знаю этот подвал, одно время мы там играли. Но мне непонятна связь между нашей работой и этим подвалом.
– Сейчас все поймешь. У меня уже давно бродили кое-какие мысли относительно этого подвальчика – я хотел сделать там что-то вроде забегаловки. Днем это было бы обычное кафе, а ночью – ресторан, возможно даже со стриптизом.
– Хм, – сказал Антон. – Со стриптизом? Ничего себе идейка!
– Вот и я говорю – это было бы здорово! – обрадовался Костя, видя, что друг огорошен его сообщением. – Такие заведения очень прибыльные, особенно если учесть, что во всей округе пока нет ни одного подобного. Если мы будем единственными, то и все клиенты будут только нашими.
– Ты так говоришь, будто мы уже решили открывать этот ресторан.
– А почему бы и нет! – воскликнул Костя. – Это и есть та самая интересная мысль, о которой я тебе говорил. Зачем нам искать работу, если можем ее сделать сами себе? К тому же работать на себя гораздо приятнее, чем на дядю. Лично мне эта идея нравится!
– А мне не очень, – Антон скептически помотал головой. – Я хорошо помню, что представляет собой тот подвал. Ты хоть
– Спокойно, я все продумал, – успокоил Костя друга. – Мы возьмем ссуду.
– Ссуду? Ты с ума сошел? Кто нам ее даст? Думаешь, в банке тебя встретят с распростертыми объятьями? Да с тобой там даже разговаривать не станут! К тому же ссуду надо возвращать, и с процентами… Нет, твоя затея не кажется мне удачной.
– Ты меня недослушал. Я вовсе не собирался брать ссуду в банке.
– А где же тогда? Сомневаюсь, что найдется какой-нибудь идиот, который даст тебе собственные деньги.
– «Нам», Тошка, «нам». Не мне одному, а нам с тобой. Такой человек есть, и он очень заинтересован.
– Только не говори, что Кот согласен дать нам деньги. Он не такой кретин.
– Вот как раз потому, что он не кретин, он и изъявил желание вложить свои деньги в это дело. Я уже печенкой чувствую – у нас будут большие бабки.
– А с чего это вдруг Кот так расщедрился? Это на него не похоже.
– Видишь ли, дело в том, что у него есть одно условие, – сказал Костя осторожно.
– Л. так я и думал, что есть какой-то подвох! И что же это за условие?
– Пока не знаю. Но это, как мне кажется, касается тебя. Во всяком случае, Кот сказал, что обсуждать условие будет только с тобой.
– Не знаю, Костян, я не уверен, что мне эта затея нравится.
– Тошка, не дури! – вскричал Костя. – Это же золотое дно! Я не знаю, что там за условие придумал Кот, но мне кажется, каким бы оно ни было, нам надо соглашаться. Такой случай больше не представится! К тому же нам все равно не найти такую работу, куда бы нас взяли обоих. Никому мы не нужны, разве ты этого еще не понял? А так у нас будет собственное дело. Наше дело!
– Ну, не знаю. – Антон поднялся с табурета, взял чайник и отхлебнул из носика. Утер губы кулаком. – Собственно, пока не станут известны условия, которые выдвинул Кот, я не вижу смысла обсуждать этот вопрос.
– Согласен, – тут же сказал Костя. – Сейчас обсуждать ничего не будем. Но обещай, что тщательно обдумаешь этот вопрос.
– Обещаю, – сказал Антон. – Когда, говоришь, Кот назначил тебе встречу?
– Завтра в девять утра, в том самом подвале. Он сказал, что ему надо там ко всему внимательно присмотреться…
На следующий день к девяти часам утра, как и было уговорено, друзья отправились в бывший Дом пионеров. Кошкарев был уже дам – по крайней мере, его «Опель» стоял у парадного крыльца.
– Вот видишь! – обрадованно сказал Костя, в возбуждении хлопнув ладонью по капоту автомобиля. – Значит, он всерьез заинтересовался этой идеей, если приперся сюда в такую рань. Из этого выйдет толк, я чувствую!
Они вошли в здание, прошли коридорами и остановились у приоткрытой двери, ведущей в подвальное помещение. Костя поправил прическу, повязку на глазу, как будто собирался встретиться здесь с девушкой своей мечты, и распахнул дверь.