Восемь пуль людоеду
Шрифт:
Я заставлю вас заткнуться, свиньи!
Ирина схватила нож и бросилась туда, где, по ее расчетам, должен был находиться Плохиш – пелена слез настолько застлала ей глаза, что она уже практически ничего не могла видеть, только размазанные силуэты. Она взмахнула ножом – очень неумело, даже сама почувствовала, как глупо выглядит со стороны, но сейчас ей на все было плевать, хотелось лишь отомстить за свое унижение.
Хохот сразу смолк, а в следующую секунду удар тяжелым ботинком по руке вышиб нож из ее руки, а второй удар, в грудь, бросил се на пол.
– Ах ты, сука, падла, шлюха вонючая…
Один за другим последовали сильные
Когда сознание оставило ее, бить перестали. Кто-то плеснул ей в лицо холодной водой. Она затрясла головой, отплевываясь.
– Сволочи, – прошептала она. – Вас всех изуродуют! Мой брат боксер, у него все друзья боксеры, они из вас отбивные сделают!
– Да что ты говоришь! – воскликнул Плохиш. – Мамочка, как я испугался! Как я боюсь твоего сопливого братца!
Он схватил ее и поднял с пола. Рубашка с треском порвалась, в два рывка Плохиш сорвал ее окончательно. Потом сорвал лифчик и отшвырнул его в сторону.
– У меня коленки дрожат от страха! Я весь трясусь!
Он схватил Ирину за волосы и швырнул в толпу. С хохотом ее подхватили, стали трогать за живот, за грудь. А Плохиш кричал как сумасшедший:
– Ребята, минуту внимания, у меня для вас хорошая новость! Я дарю вам эту шлюшку!
Громкий восторженный рев.
– Можете развлекаться, даю вам полчаса! А потом возьмемся за дело!
Снова рев. Ирина сразу же поняла, что ей сейчас предстоит вытерпеть, но ни страха, ни брезгливости не почувствовала – ей было все равно. Она хотела только, чтобы все это поскорее кончилось, и она смогла бы отправиться на поиски Тошки, чтобы предупредить его. «А уж он-то вам покажет… Он вам устроит… Как он там сказал? Ночь длинных ножей?»
Но она зря надеялась – когда все закончилось, ее не отпустили.
– Бросьте се в подпол, – приказал Плохиш. – Пусть посидит, пока мы разберемся с делами. Да, и заткните ей рот, чтобы орать не вздумала, пока нас нет.
Ей связали за спиной руки, заткнули рот какой-то грязной, воняющей мазутом тряпкой и бросили в подпол; на крышку же поставили тяжелый диван.
За ней вернулись только вечером. Усталые и злые. Драка в Овражьем произошла не совсем так, как они рассчитывали, – их там уже поджидали, и война, которую они так красочно себе представляли, вдруг обернулась для них чем-то вроде «избиения младенцев», причем в роли последних оказались именно они. Мрачно переговариваясь, они выпили несколько бутылок водки, потом достали Ирину из подпола, развязали и разрешили попить воды. Предложили водку, но Ирина лишь презрительно отвернулась.
– Капризная шлюха, – сказал Клоп.
– Выброси ее отсюда, – раздраженно сказал Плохиш, закуривая «косячок». – Она действует мне на нервы.
– Куда выбросить? – спросил Клоп.
– Куда угодно. Отведи на пустырь, и пусть топает на все четыре стороны… Или ты хочешь еще с ней покувыркаться?
– Да ну ее к черту. Пусть проваливает.
Через лесопосадку ее отвели на пустырь. Только там развязали руки и толкнули в шею.
– Иди, – сказал Клоп. – Ио запомни, детка, если
– Тошка вам отомстит, – сказала Ирина, отойдя на несколько шагов. – Вам всем будет плохо.
Вслед ей кинули камень.
Глава 4
– Корпус работает, – сказал Роман Макарович. – Активнее, Антон, активнее… Во-от, молодец! Витька, а ты не уходи от боя. Давай, показывай свои финты, ты же умеешь. Тебе самому через час драться, так что тренируйся.
– Если СЕЙЧАС Тошка поймает меня на моем финте, то ЧЕРЕЗ ЧАС драться я уже не смогу, – резонно возразил Витька, скользя по кругу.
Шел уже третий день областных соревнований по боксу. Их спортивная школа по очкам была на первом месте, правда, делила его со школой Юго-Западного микрорайона. Собственно, никаких неожиданностей в ходе соревнований пока не происходило – все шло точно так, как Роман Макарович и планировал. Но завтра должно было все решиться. Теперь все зависело от того, сколько очков наберут Витька Панков и Тошка Савченко в личном зачете. Если Витька проиграет бой с большим отрывом, то Антону придется сильно постараться, чтобы добавить в общекомандную копилку такое количество очков, которое позволило бы им сохранить за собой первое место. За Тошку тренер был спокоен, а вот Витька… Три первых боя Витька провел с неплохим результатом, но зато четвертый обернулся для него оглушительным поражением. Некто Савин из спортшколы. Все свои бои он провел с разгромным счетом, и Витька не стал исключением. Бой закончился нокдауном, и с тех пор обычно бесстрашный Витька – Витек, Витус – словно заболел страхом перед схваткой. Даже сейчас, на тренировке, в спарринге с лучшим другом Тошкой, он словно не верил в себя и, что хуже всего, – не верил Тошке. Витька явно боялся, что его могут ударить так же сильно, как это сделал Савин.
Тренер и с сожалением покачал головой. Это хуже всего, когда начинаешь бояться ударов. Если ты не сможешь преодолеть этого страха, ты уже не боксер. И на ринге тебе не место.
«Нет, Витька не выдержит, – с сожалением подумал Роман Макарович. – Виду, конечно, не подаст, что боится, не убежит с ринга, но и очков много не заработает…» Хорошо еще, что противник у него не ахти, Семенов из Железнодорожного района. Этот парень вышел в финал не потому, что хорошо дерется, – просто волей жребия противники ему доставались не из лучших, и по очкам он шел далеко впереди Витьки, однако в бою во многом ему уступал. В этом Роман Макарович не сомневался. Если не случится ничего непредвиденного, если Витька не испугается в последний момент, если размеренно и настырно будет зарабатывать очки для себя и команды, то…
Впрочем, что значит «то»? Имеется еще очень много «если». Как поведет себя Тошка в этот последний день соревнований? Как сложатся оставшиеся два боя? В исходе первого можно не сомневаться – здесь тоже противник не из лучших, но во второй схватке, вероятнее всего, драться придется все с тем же Савиным, а это уже серьезно. Зверь, а не парень.
Тренер взглянул на часы и поторопился дунуть в свисток.
–
– Все, ребята, заканчиваем. Сходите в душ, переоденьтесь – и в автобус. Через час начнутся соревнования.