Восемь жизней
Шрифт:
Девушка ещё не знала, что представшее этим вечером перед ней явление, доведшее её до слёз, имело под собой название – деменция.
Загадка
Безвременно наступивший февраль пробуждал в людях воспоминания о светлой весне, до которой оставалась пара недель. Небо будто стало выше, и пространство города больше не выглядело погрузившимся в темницу зимы. На дворе чаще появлялись оледеневшие лужи в противовес угрюмым сугробам. Рутинное времяпрепровождение Иды словно бы стало разнообразнее, потому она передумала уходить от хозяина, превратившегося всего за несколько месяцев в единственного друга, обладающего своеобразным мировоззрением и эмоциональным
Однажды, когда Василий Ефимович отлучился за покупкой ингредиентов, что случалось раз в месяц, Ида, осмелев и заранее проследив за тем, куда владелец заведения кладёт ключ от загадочной двери, направилась открывать завесу тайну.
Ида, проверив, ушёл ли хозяин, и после удостоверившись в этом, посмотрев через плечо за плоскость витрины, медленно повернула старый медный ключик, взятый из кляйнового60 сундука, покоящегося в одном из четырёх ящиков секретера. Заглянув за с усилием отворившуюся дверь, продавщица не могла поверить собственным глазам, раскрывшимся от ужаса и походившим на блюдца старинного семейного сервиза. В продолговатом помещении, напоминающем широкий тёмный коридор, освещаемый несколькими подсвечниками, господствовал мерзкий запах тухлого мяса, от которого молодой женщине мгновенно стало дурно. В середине комнаты стоял высокий и широкий в диаметре – как и хозяин магазина – чан с чёрной густой жидкостью. Ида подошла ближе к огромному котлу и, взобравшись на стремянку, посмотрела внутрь. Запах, источаемый жидкостью, был более приятным, нежели в остальной части помещения, - это был шоколад. Ида мигом спустилась и направилась дальше по коридору. Справа стоял грубо отёсанный деревянный стол, на котором красовался нож мясника. На другом конце стола покоились формы для шоколада, детально вымытые и вычищенные. Но не это вызвало в неподготовленной барышне чувство страха и беспомощности. Помимо ножа для резки мяса, на столе находилась лампа, сделанная из человеческого черепа. В дальней части коридора, на противоположной стене, болтались гирлянды из белёных костей, а на тумбе, стоящей недалеко от чана, лежали чья-то окровавленная ладонь, ухо и язык. Не выдержав отвратительнейшего смрада в симбиозе с не менее кошмарным зрелищем, Ида, задыхаясь, выбежала из комнаты, тряся волосами цвета поздно скошенного сена. Тщательно заперев за собой дверь, она бросила ключ в привычное для него место и села, как ни в чём не бывало, пытаясь смириться с увиденным или хотя бы отвлечься.
***
Ида с шумом ворвалась в уютные апартаменты с полосатыми обоями, устрашив тем самым мирно читающую любовный роман тётю.
– Ида, Господи! – хватаясь за сердце, воскликнула перепуганная женщина; её глаза сверкали, как тлеющие угольки в камине, - Нельзя же так врываться! Ох, ты меня до смерти напугала. Что случилось? Ты выглядишь взволнованно.
– Извини, тётя. Я не знала, что ты читаешь, - монотонно сказала Ида, проигнорировав заданный ей вопрос. Бывшая курсистка суетливо металась по комнате, будто ища забытую вещь.
Лидия Крузенштерн, вальяжно развалившись в кресле, принялась за очередную главу, часто посматривая на племянницу из-под строгих очков учительницы. Над головой фрау висела, обрамлённая в позолоченную раму, картина генуэзского художника Бернардо Строцци «Кухарка». «Кухарка» затейливым взглядом смотрела на «Аллегорию искусств» того же мастера.
Вскоре необъяснимое поведение девушки вывело тётушку из себя, и она, подняв тонкое мраморное лицо, спросила:
– Ида, ты что-то забыла?
– Нет, - последовал ответ.
– Тогда что ты делаешь?
– Ничего…
– Нет, важно, - тётя отложила книгу в бархатном переплёте и ровными шагами приблизилась к племяннице, - Ида, ты как будто привидение увидела. Скажи, что случилось?
Но дева молчала, стоя у растянутого во всю стену шкафа и перебирая в нём каждую книжку, попадавшуюся под руку.
– Ида, ты снова пугаешь меня, - более мягким тоном промолвила графиня.
– Тётя, всё хорошо. Просто…
– Если всё хорошо, почему ты так побледнела и, кажется, осунулась? У тебя глаза, какие, наверное, были у мучеников во время пыток. Молю, скажи, что происходит?
Тётя Лида с жалостью смотрела на Иду, гадая, что могло произойти и как помочь беспокойной девушке. Ида, отложив пустое занятие, повернулась к заботливой тётушке.
– Тётя, не волнуйся, просто проблемы на работе… Частые ссоры с начальством. Ничего более, - добродушно и легко произнесла она.
Графиня, не удовлетворившись данным ответом, но не подавая вида, с обескровленным лицом вернулась на прежнее место, открыла книгу и продолжила чтение.
***
Изложив увиденное на измятом листе бумаги, Ида последовала в Департамент полиции. Моросящий дождь ударял тонкими противными каплями. Тяжёлое серое небо давило своей атмосферой. Птицы порхали низко, хохлились и жались друг к дружке, сидя на ветках кустарников и прячась от дождя. Ида, ловко перемахивая через расплывшиеся по тротуару лужи, приближалась к месту защиты и спасения. Резко остановившись при входе и отдышавшись, она, собравшись с мыслями, прошла за порог учреждения.
– Здравствуйте, - обратилась она к первому встреченному человеку, - Мне нужно кое-что рассказать. Я видела… В общем, здесь всё написано, - девушка, дрожащая всем существом одновременно от холода и испытываемой тревоги, достала из кармана пальто свёрнутый клочок бумаги, вручая его в руки усатому господину в жандармском мундире, - Да, посмотрите, здесь всё написано. Смотрите-смотрите. Я всё описала. Теперь мне страшно, что он узнает, что я заходила в дверь.
– Так-с, барышня, это не к нам-с. С этим вы в сыскную полицию обращайтесь, - ответил мужчина, возвращая красавице поверхностно изученную записку.
– Хорошо, хорошо, спасибо, - удаляясь и дрожа, шептала нежданно заявившаяся незнакомка.
***
В соседнем здании располагалось отделение сыскной полиции. Ида мигом примчалась туда, юркнула в могутную, отливающую бронзой, сосновую дверь.
Молодой женщине представилось глухое, душное и плохо освещённое помещение. Четверо сыщиков столпилось в левом углу комнаты у грубого секретера, что-то усиленно обсуждая. За столом сидел средних лет полицейский надзиратель, изучающий стопку документов.
– Извините, - вежливо прервала общение гостья; один из сыщиков обернулся и с высока посмотрел на гостью, - Я хотела бы… хотела бы рассказать… Вот! Уважаемый детектив, прочтите. Здесь всё написано.
Ида дала заинтересованному мужчине тот же смятый пожухший листок. Остальные присутствующие в отделении умолкли; лишь надзиратель, не поднимая головы, продолжал ознакомляться с каким-то муторным делом.
Сыщик бегло прочёл записку. Бросив на незнакомку подозрительный взгляд, мужчина промолвил:
– Барышня, а имеются ли у вас вещественные доказательства? Чтобы обвинять человека в столь серьёзных преступлениях, недостаточно маленького клочка бумаги. К тому же без опроса свидетелей мы не имеем права арестовывать человека. Вы знаете хотя бы одного свидетеля?
Внутри Иды всё будто сжалось. Она была не готова к сему вопросу, и детектив заметил это.
– Э… Ну, сейчас у меня нет доказательств, но я постараюсь их отыскать и обязательно принесу.
– Так, хорошо. Но что насчёт свидетелей? – промычал мужчина в драгунской форме, широко расставив ноги и скрестив руки на крепкой груди.