Восход Авроры
Шрифт:
— Аври, — раздается тихий голос Тая за спиной. — Это не твой отец.
— Но это он, — выдавливаю я. — Вы не понимаете, я ощущаю их всех в своей голове. Если бы это был кто-то другой, всё было бы гораздо проще.
Но это так, так тяжело. Потому что прямо сейчас я ощущаю как среди сине-зеленого кавардака этого места, я мысленно ощущаю, вижу и чувствую, как великолепные золотисто-красные цвета Кэт превращаются в грязно-коричневые, сливаясь с окружающим гештальтом.
И я вижу гораздо больше.
Мой отец
— Цзе-Линь, — зовет он. — Ты нужна мне.
Кэл смотрит на меня со своего места у стены, фиолетовые глаза ловят мой взгляд. И я убеждена, что он ничего не подозревает о том, как золотистые нити его разума тянутся ко мне, делая меня сильной и переплетаясь с моей полночной синевой.
— Я знаю какого терять семью, бе`шмай. — Его лицо мрачно, но в нем столько бесконечного сострадания. Я ощущаю боль его воспоминаний, я чувствую, что за всем этим таится некая история, которую я захочу узнать.
Его потеря равноценна моей потере.
Это история о том, как ты теряешь родных людей, которые еще не умерли.
— Когда мы покинем это место… — Кэл запинается на этом слове… — мы перевернем вверх дном целый мир, в поисках твоей сестры. Твоей матери. То, что осталось от них. Быть может, кто-то из твоих предков. Но здесь у тебя нет семьи, бе`шмай. Потому что это не твой отец.
И в момент тишины, я понимаю, что он прав. Однажды это было моим отцом, но Ра`хаам забрал его, сделал частью себя.
Но он сейчас не здесь.
Они все лишь отголоски.
Я медленно киваю, слезы катятся по щекам, и я бросаю остаток сил на возведение ментальных стен, защищаясь от прикосновения этой планеты и того, что внутри неё. Я ничего не значила для Ра`хаама, и я не присоединюсь к ним. Теперь я одна из Эшваренов.
— Цзе-Линь, — раздается голос. — Идём с нами.
— Нет! — Кричу я.
— Сопротивление бессмысленно. Присоединяйся к нам.
— Никогда!
И, наконец, ровный голос Принцепса, того существа, которое было моим отцом, меняется. И я слышу в нём сожаление и решимость, когда он надевает шлем и произносит..
Слово.
Шепот.
— КЭТ.
34
Кэт
Я — всё.
Я —
Я — это я.
Я…
— КЭТ.
Я — ребенок, завернутый в белое, и я лежу на груди у матери, мне холодно и страшно; оказывается, именно этот голос я услышала впервые, и всё каким-то образом налаживается, я знаю, что этот голос любит меня.
— Кэтрин, но я зову ее КЭТ.
Я — маленькая девочка в детском садике, и какой-то мальчишка толкает меня, я разворачиваюсь и вижу светлые волосы, ямочки на щеках; хватаю стульчик и бью его по голове; и всё же, это правильно, потому что я знаю, что однажды он полюбит меня.
— Ох, КЭТ!
Я пятнадцатилетняя сижу перед экраном и вижу смерть в маминых глазах, и даже, несмотря на то, то она шестидесяти тысячах световых лет от меня, и мы видимся и говорим в последний раз, я знаю, что все в порядке, ведь она любит меня.
— Я горжусь тобой, КЭТ.
Нам по восемнадцать, перед нами пустые стаканы, у нас первые татуировки и мы знаем, к чему всё идет, и это нормально, ведь в глубине души я знаю, что он любит меня.
— Ох, КЭТ..
А я лежу утром после того как он ушел всего десять минут назад, и на губах всё еще его вкус, а на коже его запах, и несмотря на все те ужасные вещи, что он наговорил, я не могу перестать плакать, потому что..
потому что
он
не
любит
меня
Я вижу так далеко. Я — тысяча глаз. Глаза внутри черепа, с которым я родилась, медленно тают, поддаваясь яду.
поглощение
заражение
спасение
в моей крови.
Более того, через них я могу видеть. Листья, которые обвивают здание и проникают внутрь, где лежит моё неподвижное тело, разъедая его. Вокруг нас споры, кружатся в радужно-голубом танце. Оболочка, в которой он обитает, обычные приматы, агенты ВРУ и колонисты.
Всё, к чему он прикасается.
Поглощено.
Захвачено.
Я — всё.
Я — ничто.
Я — это я.
Я..
…мы.
— КЭТ.
Я слышу голос Ра`хаама сквозь нити, которые он вьет в моем теле. Я ощущаю, какой он невероятно огромный и невообразимо древний. Гигантское сознание, простирающееся на бесчисленные звезды. Легион одного и миллиардов, разрастаясь с каждым разумом, который ему удалось поглотить.